"Евгений Андреевич Пермяк. Дедушкин характер (Рассказы) " - читать интересную книгу автора

Опять прошла неделя, другая. Тонкую работу дед с внуком взяли.
Старинный узор в барском доме для колхозной чайной нанялись подправлять.
- Ты, - говорит внук, - сиди, дедушка, это не по твоим глазам, а я
прожилки у листочков наводить буду.
Стал внук прожилки кисточкой выписывать, а дед и говорит:
- Васька, да ты это что? Прожилки листам надо во всю их живую силу
давать, а ты их тоньше волоса выводишь.
Слез Василий с подмостей и спрашивает:
- Как это ты, дед, с полу прожилки на листах можешь видеть, когда я
их плохо разглядываю?
А дедушка не потерялся да и говорит:
- Молод ещё, значит, мастер. Не можешь без дедушкиных очков работать.
Тогда внук и спрашивает:
- Так кто же для кого очки? Ты для меня или я для тебя?
- А это уж тебе, внучек, лучше знать. Большой вырос.
Понял тогда Василий про дедову слепоту. Обнял старика:
- Хитрый ты у меня, дедушка. Беда какой хитрый!
А старик на это, не таясь, отвечает:
- Если деду хитрому не быть, так откуда внуку умному да работящему
вырасти?
Много лет прошло. Громко Василий работать начал. Во всю силу его
трудовая слава зацвела. Василием Петровичем величать стали, редким
мастером называли. Когда же состарился Василий Петрович, сам стал молодым
мастерам хитрые "дедушкины очки" надевать. Чтобы глубже своё дело видели
да на работу шире смотрели.


Упрямые дрова

Андрюша Усольцев в детстве много хворал, а к двенадцати годам хвори
оставили его и он стал догонять своих сверстников. Догонять - в росте, в
беге, в румянце и выносливости.
- Всем хорош внук растёт, да характера отцовского не показывает, -
сокрушалась Андрюшина бабушка. - Не одними, видно, белыми кудрями в мать
пошёл, но и мягким сердцем, уступчивостью.
Для внучки это всё клад, а для внука бабушке хотелось бы погуще
тесто, покруче норов. Не зря же прозвали её любимца "маменькин цветочек".
И, оставшись в доме вдвоём с Андрюшей, Варвара Егоровна, как бы между
прочим, принялась рассказывать:
- Отец-то у тебя, Андрей, в двенадцать лет боронил. За что хватался -
не отпускался. Ни с пашни, ни с поля боя не бегал. В деда Андриана
уродился. Характер как берёзовый сук. Хоть ты его колуном, хоть ты его
клином, а он трещит, не колется. Серьёзные дрова... А в малые годы тоже
чем только не болел. Семьдесят семь хвороб. И золотуха, и краснуха, и
ветреница. А потом выровнялся...
Старуха посмотрела на притихшего, задумавшегося внука, ободрила:
- Ну да ты ещё себя покажешь. И белые волосы чернеют. И узкая ладонь
может пошире стать... Нынче тише мужают: уроков много задают.
Слушая бабушку, Андрюша чувствовал обиду за свою мать. Он хотя и не
был доволен своими узкими ладонями и тонкими пальцами, но не сожалел об