"Юрий Перов. Заложники любви " - читать интересную книгу автора

впритык. А папочка утверждает, что я даже подросла за этот месяц. Впрочем,
это меня совсем не радует.
Прощай, моя радость! Пришел Ираклий, и мы должны грузиться на машины -
едем в Батумский дельфинарий. Целую тебя. Скоро увидимся.

***

1 сентября 1978 г.

Сейчас прочла свою мартовскую запись насчет Наташи Ростовой. Смешно!
Каким я, в сущности, была еще ребенком. Сколько во мне было детского
экстремизма. "Ненавижу!" - и все! Приговор окончательный и обжалованию не
подлежит. А жизнь намного сложнее...
Сегодня первый учебный день. Кончилось лето. У меня такое чувство, что
еще что-то кончилось... Может быть, мое чувство к А.?
Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет!
Красивая строчка получилась. Так и хочется ее еще украсить
какими-нибудь крестиками и ромбиками...
Ну, в самом деле, откуда такие дурацкие мысли? Что же в самом деле
изменилось? А вот ничего. Только лето кончилось. Я, конечно же, волновалась,
когда мы со Зверевой топали в школу. Господи, у нее лифчик уже третий номер!
Что же дальше будет? Я чувствую, после родов ее разнесет ужас как.
Никогда в жизни не опущусь, как некоторые... Замуж выйдут и считают,
что жизнь кончилась, и начинают трескать сладкое и мучное. В конце концов,
женщина ценится не на килограммы. Главное в женщине - шарм и стиль.
Звериха радуется, что у нее - номер три, и не придает значения, что
талия у нее уже 71 см. А у меня талия 58 см. Специально обвела рамочкой,
чтобы видно было, чтоб через год и через два эта цифра была моей путеводной
звездой, моим маяком и не позволяла распускаться.
Все это - ерунда! А главное то, что я волновалась, когда шла в школу. Я
придавала особое значение этой встрече. Я за три дня к ней готовилась.
Почему? Потому что и вправду не только лето кончилось. Детство кончилось.
Даже Зверева не только потолстела, но и повзрослела.
А. похудел. Глаза стали темнее. Были совсем голубые, а теперь почти
синие. Взгляд стал колючий... Был колючий, пока меня не увидел.
Зверева меня предупреждала, что все упадут, но я ей не верила. Все-таки
она трепло. Я боялась, что ничего во мне не дрогнет, когда я его увижу. И
поэтому всю последнюю неделю я думала только о нем, о нашей встрече...
В Сухуми мне иногда казалось, что мое чувство куда-то пропадает. И так
жалко мне его становилось. Я имею в виду чувство. Странно, ведь я от этого
чувства ничего, кроме неприятностей, не имела, а вот когда начала его
терять, то тут же и пожалела. Странно устроена юная девушка. Ха-ха!
Смейтесь, смейтесь, а я и есть юная прекрасная девушка! Которую без памяти
любит красавец Ираклий Мелашвили и от которой просто обалдел весь класс,
когда она вошла. В том числе и А.
Конечно, мы с Лариской специально готовили мое появление, как цирковой
трюк. Туфельки, юбочка, чулочки... Прическа, реснички чуть-чуть, едва
заметно, чтоб учителя не зудели, колечко - подарок Ираклия, цепочка
серебряная венецианского плетения. Зверева слюну, как собака Павлова,
пустила, когда увидела. Я поклялась дать ей поносить. Но главное, как