"Владимир Першанин. Самый последний крейсер (Журнал "Фантакрим-MEGA")" - читать интересную книгу автора

Глядя, как кибер, мигая сигнальными лампочками, топчется на месте и
переваривает странную команду, он засмеялся и отменил приказ.
Война, длившаяся чуть больше трех недель, закончилась полтора года
назад. Звездная Империя совместно с Южным Королевством не оставила камня
на камне в государствах, много веков угрожавших их безопасности. Врагам
был преподан хороший урок. Дэвис, находившийся вдалеке от военных
действий, с удовольствием смотрел по телевизору сделанные со спутников
фотографии окутанных многокилометровыми тучами пепла городов врага. Но
подлые плутократы в свою очередь засыпали сотнями бомб и ракет цветущие
равнины Великого континента. Он наблюдал до последнего мгновения, как
противостояла кобальтовым ударам столица Звездной Империи и как
разрушенная антиядерная защита, слившаяся в ослепительной вспышке с
атомным пламенем падающих ракет, сожрала восьмидесятимиллионный город и
погасила экраны телевизоров в боевой рубке крейсера.
Дэвис запустил два зонда дальней связи, но атмосфера планеты,
насыщенная радиацией, мешала принимать сигналы. Угнетенный гибелью родного
города, да и, по-видимому, не только города, но и всей страны, он был
странно спокоен, восприняв трагедию как что-то неизбежное. Жизнь для него
на этом не кончалась. Дэвис знал, что вот-вот загорится один из
телевизоров и на экране появится круглое улыбающееся лицо Президента.
- Заждался, сынок? Ну вот и мы. Как тут дела на нашем острове? Тебе
привет от Марии и сынишек... Готовь встречу, через четыре часа будем
вместе. Торопись!
У Дэвиса замрет все внутри. Он долго будет смотреть на погасший экран,
представляя, как через несколько часов рядом с кораблем медленно всплывет
субмарина. Целую вечность будет открываться люк и начнут выходить люди.
Триста его соотечественников, цвет нации, и среди них Мария, сыновья...
Они будут стоять все вместе под вечным и непобедимым флагом Империи. С
этого острова история планеты начнется во второй раз.
Но дни проходили за днями, а экран не загорался.
Дэвис запирался в кают-компании, зашторивал окна, словно боясь, что
кто-то нарушит его уединение, и, уставившись невидящими глазами в пустоту,
неподвижно, часами сидел в кресле. Он пробовал пить, но непривычный к
алкоголю организм выталкивал все наружу. Дэвиса сильно мутило и рвало, но
наступающее вслед за этим забытье как-то помогало пережить эти страшные
дни.
Наконец он снова взял себя в руки. Дэвис запустил все шестьдесят
зондов, тщательно обшаривая каждый клочок земли, которой оставалось не так
много: расплавившиеся тысячелетние льды Севера и Антарктиды затопили почти
три четверти суши. Мутный бесконечный океан причудливо изменил очертания
материков, слизнул с поверхности миллионы квадратных километров.
Однажды на экране появился город, почти не тронутый разрушениями.
Здания, замершие автомобили на улицах и даже деревья, хотя и без листьев,
казались невредимыми. Дэвис опускал зонд до пятисот метров и, когда стало
явственно различимым все, что было внизу, он понял, что город так же
мертв, как и остальное, что он видел до этого времени. Повсюду грудами и
поодиночке лежали тела тех, кто когда-то здесь жил и владел этими
невредимыми автомобилями. Вещи продолжали жить, предназначенные в качестве
трофеев для победителей, - нейтронное излучение пощадило здесь все, кроме
людей, животных и зеленых листьев на деревьях.