"Лео Перуц. Рождение антихриста " - читать интересную книгу автора

жена отправлялась на базар за мясом, оливковым маслом, вином и и прочими
необходимыми продуктами. И в час обеда вокруг их дома на улице Веттурини
разносились ароматы куриного супа, овощных и рыбных блюд, а также печений на
яйцах и сырных лепешек.
Так проходили дни, и настал канун праздника Тела Господня. Жена
сапожника украсила окна дома свежими ветками каштанов, как то предписывал
обычай, и легла в постель раньше обычного, ибо назавтра хотела увидеть образ
Господень и священнослужителей в столах[2] и дождевиках, которые в этот день
ходили по городу процессией, держа в руках священные реликвии. Кроме того,
ей было интересно потолкаться среди народа, толпами собиравшегося на
праздник из окрестных деревень. Как обычно, вечером пришел из мастерской ее
муж и лег рядом с нею.
Ночью она вдруг проснулась. На небе стояла полная луна. Свет ее,
проникая в узкую комнату, резко обрисовывал контуры предметов: ветки каштана
за окном, дымно-черный образ святого Иоанна Крестителя на стене, кухонный
стол с медной кастрюлей для теста, флягой для уксуса, хлебным ножом и
разливательной ложкой - и висящий над дверью листок пергамента, на котором
большими буквами (черными строчными и красными заглавными) была написана
молитва святого Бернарда Клервосского. Глядя на этот листок, она ощутила
досаду на мух, вечно засиживавших и портивших буквы в словах святого...
Вдруг она заметила, что не слышит рядом с собою дыхания мужа. Она
протянула руку и убедилась, что его место на кровати пустует.
Немало удивившись и испугавшись, женщина соскочила с кровати. Протирая
слипшиеся ото сна глаза, она явственно услыхала голос мужа, доносившийся из
мастерской. Он что-то бормотал и словно бы всхлипывал. Ей показалось, что он
читает молитву, но она не могла различить ни единого слова, и для нее
оставалось непонятным, что ее муж в такое время может делать в мастерской. И
туг сквозь дырку в двери, образовавшуюся от выпавшего из доски сучка, на
белое покрывало кровати упал тонкий луч света - должно быть, в мастерской
кто-то запалил масляную лампу.
- Липпо! - крикнула она. Но ответа не было. - Филиппо! Ты что, не
слышишь меня? Липпо!
До ее слуха донеслись какие-то визгливые звуки, и она закричала еще
раз:
- Филиппо!
Тут стало тихо, и лишь через несколько секунд она услышала, как
сапожник выругался:
- Проклятущие крысы! Они разбудили меня! Надо же, напустились на мои
кожи!
Не могло быть сомнений в том, что это был голос ее мужа, но уже в
следующий миг женщина опять испугалась, ибо в мастерской раздалось визгливое
хихиканье, сопровождаемое гнусавым блеянием, которое никоим образом не могло
сойти с уст ее мужа:
- Крысы! Вот именно, крысы, хе-хе-хе! Корабельные крысы, прямо с галер!
- Филиппо! - закричала объятая страхом жена. - Филиппо, с кем ты там?!
Брось этих дурацких крыс и иди ко мне! Туши свет, масла жалко...
- Заткнись! Убирайся! Пошел к черту, ты свое получил! - закричал тут
сапожник.
И жена возблагодарила небо, ибо это был точно его голос. Еще с минуту
она слышала ворчание и торопливые шаги взад-вперед по комнате, а потом