"Ник Перумов. Алмазный меч, деревянный меч (Книга вторая)" - читать интересную книгу автора

речному прилугу. Внизу теснились пристани - многие купцы предпочитали сами
подниматься вверх по течению, продавая свои товары в Мельине, где цены
традиционно держались выше, чем в приморских городах юга.
Насколько Клара могла припомнить, ночной Мельин никогда не отличался
спокойствием и умиротворённостью. И хотя волшебница редко бывала здесь, о
катакомбах, вполне пригодных для развлечения боевого мага сё ранга, она,
конечно же, слышала. Как и о веселых кварталах Чёрного Города, куда,
случалось, заглядывали даже сё товарищи по Гильдии.
Однако такого фейерверка она, конечно же, не ожидала.
Все вокруг было залито мрачным алым светом, трепещущим, словно в
неистовой пляске смерти. Зарево над городскими кварталами поднялось до
самых звёзд, заставляя стыдливо померкнуть ночные светила. Доносились
тяжкие удары, словно исполинский молот раз за разом бухал о землю. То и
дело вверх взмывали языки ярко-жёлтого пламени, рассыпающиеся среди чёрных
дымных облаков тучами подвижных, весёлых искр.
И та незримая для простых смертных среда - таинственный воздух магов -
прямо-таки дрожала и звенела от мощи пошедших в ход заклятий.
- Если все это устроил ты, мой мальчик, то, право же, тебя надо
приволочь в Академию хоть на аркане, - пробормотала Клара себе под нос.
Волшебница постояла возле наглухо запертых ворот ещё некоторое время,
размышляя. Судя по всему, выследить мальчишку в Мельине с помощью магии
сейчас не удастся. Клара Хюммель была крайне невысокого мнения о чародеях
Радуги, но при том безумии, что творилось сейчас в городе, при таком
возмущении всех магических потоков нечего было и думать отыскать тончайший
эфирный след беглеца.
Клара витиевато выругалась. Её проклятие заставило бы покраснеть даже
городового орка, поелику в нём упоминались все без исключения родственники
неназванной персоны до двенадцатого колена и перечислялись разнообразные
способы интимных отношений между ними. Отношения эти отличались известной
экзотичностью, причем зоофилия была, пожалуй, самым невинным извращением
из всех.
Облегчив таким образом душу, Клара подошла к воротам. Стража сбежала -
волшебница не чувствовала поблизости ни одного живого существа.
- Хотела б я знать, с кем они тут дерутся, - сообщила чародейка
запертым дубовым створкам. Те сочувственно промолчали.
Как всякий боевой маг высшего класса, Клара Хюммель умела летать -
хотя прибегала к этому крайне редко. Заклятье левитации требовало огромных
сил, вызывая вдобавок после этого дикие головные боли и тошноту, точно при
беременности. Но сейчас, похоже, без этого было не обойтись - разносить
ворота вдребезги волшебница не хотела, а карабкаться по веревкам считала
несолидным. Лучше уж пусть поболит голова, чем она унизится сама перед
собой.
Она потратила довольно много времени, сплетая сложное, изощрённое
заклинание, однако пускать его в ход отчего-то не спешила. То самое шестое
чувство, которым так часто обладают маги, всегда слыло Клариной сильной
стороной. И сейчас что-то подсказывало ей - жди здесь. Не уходи. Жди.
Своего внутреннего голоса Клара старалась слушаться. За долгую - для
боевого мага в особенности - жизнь себе она научилась доверять.
Она ждала, стараясь не обращать внимания на полыхающее зарево.
До утра было ещё далеко.