"Ник Перумов. Выпарь железо из крови..." - читать интересную книгу автора

Тяжко, почти невыносимо жить, когда твой главный бой остался позади,
а ты неведомым образом продолжаешь жить. Что там, на высоком небе, где
живет Тот, кого я никогда не узрею вплоть до Страшного Суда, если,
конечно, твой Иоанн ничего не перепутал от страха? Ты потерял Ольгу - хотя
разве можно убить Равноапостольную? И что же, Ты отказался от мысли убрать
с Земли Русский Меч? Не похоже на Тебя, Господи. Если Ты что-то решил, ты
доводишь дело до конца. Хотя... Ты ведь сошел в Ад, Ты сокрушил железные
врата, втоптал во прах гордый девиз "Оставь надежду всяк сюда входящий",
ты вывел ветхозаветных праведников... но почему-то не помиловал того же
Вергилия. И великий ромей только и мог, как истинный стоик, провести Данта
по всем Адовым Кругам...
Я видел его - Данта, видел его лик, навеки опаленный подземным огнем
и отблеск того же огня в навеки безумных глазах. Страшны, поистине
непереносимы для просто смертного как Божественный Гнев, так и Его же
милость. Дант, единственный из всех живших или тех, кому еще только
предстоит жить, прошел Его дорогой, прошел, чтобы дать новую надежду, а
вместо этого... пусть каждый судит сам, кому достанет силы прочесть ту
Истину, что кроется за правильным размером Дантовой поэмы.
Этого ли Ты хотел, Вечный Победитель? Или все-таки?..
И зачем, во имя всего святого - хотя откуда я знаю, что может быть
свято для Тебя? - зачем тебе Русский Меч? Последняя надежда нации. Или Ты
уже отверз лик Свой от этой земли? Решил, как некогда Бог-Отец, смести с
лица ее все живое и заменить их, грешников, иными, правильными и
праведными?
Сколько Древних Богов пало в неравной схватке, пытаясь спасти
веривших им от потопа... Гекатомбы жертв. Горы трупов. Непереносимая вонь
разлагающейся плоти на обнажившемся дне отступающих морей. И Ты, взирающий
на все это, Ты, еще не знающий, что и эти, новые, окажутся немногим лучше
старых, и придется самому принимать крестную муку, потому что никакой Бог
не всесилен и не может нарушить им же самим установленные законы. И
переменить их так просто не может тоже.
Но ведь больше Ты так никого и не послал за Русским Мечом...
И вот я стою над тихой Рыбиной, подле разрушенного, снесенного
пловодьем моста (восстанавливать не стал, кому надо - и так пройдут), стою
и слушаю чужие голоса над Русской землей, сжимаю кулаки в бессильной
ярости и жду, когда же Меч проснется.

...С самого утра все пошло как-то не так. Затеял чинить крышу на
Васюшкиной избе - уронил молоток в заросли и потом даже вместе с
амбарником и гуменником битый час искали его в густом бурьяне.
Потом над деревней вдруг завис вертолет. Старый "Ми", машина
наблюдателей, что патрулируют вдоль нефтепровода. И пилот, спрыгнув на
землю, вдруг ни с того, ни с сего спросил меня, не найдется ли вдруг котла
на продажу - мол, с мужиками баньку ставим.
- Разве что бочка железная есть, - удивившись, ответил я.
Бочка и впрямь была знаменитая. Не поддающаяся никакой ржавчине,
солидная, прочная - с одноглавым хищным орлом на боку и надписью "Вермахт,
1942" по-немецки.
Пилот, однако, бочку не взял, улетел восвояси.
И зачем, спрашивается, горючку жег? Хотя ж ему все равно - топливо