"Николай Перумов. Одиночество мага (Хранитель мечей, книга 3)" - читать интересную книгу автора

алхимической лаборатории - всё разом. Вдоль стен тянулись длинные столы,
вырубленные прямо из дикого скального камня, уставленные колбами,
ретортами, сложными конструкциями из стеклянных трубок и змеевиков; на
полках теснились бутыли тёмно-зелёного стекла, из распахнутых глоток
горелок вырывалось синеватое бледное пламя; громоздились груды книг, живо
напомнив некроманту Ордос и кабинет Даэнура на факультете малефицистики.
Взгляд Фесса невольно пробежался по корешкам. "О свойствах первоэлементов
земных, их качествах и способах оных познания" - классический труд ранней
алхимии, ничего удивительного, с этого, насколько он мог вспомнить,
начинали все до единого студиозусы на соответствующем факультете ордосской
Академии; зато уже следующий том, рукописный "Минералы тайные:
определитель, с собственного опыта составленный Б. Лавуалем" заставил
некроманта насторожиться. Эта книга относилась к числу редкостей, во
всяком случае, оригинал в ордосской академической вивлио-фике кому попало
не выдавали, только позднейшие, уже печатные копии.
Здесь, судя по всему, был один из самых первых списков.
А дальше пошли названия, и вовсе не знакомые некроманту. И манускрипты
один древнее другого. Кожаные переплёты обтрепались и залоснились, кое-где
виднелись свежие заплаты, наложенные на возникшие прорехи. Фессу не
потребовалось много времени, чтобы его взгляд отыскал жутковатого вида
фолиант в чёрной коже, на которой серебром были вытиснены черепа и
скрещённые кости. "Анналы Тьмы", и, судя по толщине, одна из наиболее
полных версий.
Рядом спокойненько возлежал томик трудов Бессена Семиградского, одного из
легендарных некромантов прошлого, теоретика и практика борьбы с
неупокоенностью, открывателя и составителя многих заклятий, к сегодняшнему
дню ставших классикой некромантии. Книг Бессена практически не осталось,
их распространение было строжайше запрещено - Церковь не предавала их
анафеме, со скрежетом зубовным признавая (до поры до времени)
необходимость факультета малефицистики, студиозусам которого, как ни
крути, надо было оставить хоть какие-то учебники.
- Любуешься, некромант? - негромко раздалось у него за спиной. Фесс резко
обернулся - не терпел, когда к нему подкрадывались незаметно.
Перед ним стояла гнома. Доселе он ни разу не видел женщин Подгорного
Племени - этим вообще мог мало кто похвастаться. Они не появлялись на
торжищах, путешествовать предпочитали инкогнито, их никогда не видели в
людских городах, и ни один из многочисленных "Очерков земель и племён", в
изобилии составлявшихся в Империи, ничего не говорил о них. Неудивительно,
что Фесс смотрел на гному, широко раскрыв глаза.
Злые языки утверждали, что гномские женщины столь "ужасны видом", что
"мужу правильному и в силах" грозила опасность немедленно скончаться от
разочарования во всём земном. Говорили, что они бородаты и толсты, как
бочонки, что животы у них свисают до колен, руки - до земли, а груди -
ниже пупка. Что у них торчат клыки, точно у орков. Что ноги у них покрыты
густой шерстью. И тому подобный бред.
То, что это бред, Фесс подозревал всегда, а сейчас воочию в этом убедился.
Гнома и впрямь оказалась не-
высока ростом, крепенькая, широкая в плечах и бёдрах, но бочонок она
отнюдь не напоминала. Талия у гномы была узкой, а грудь - пышной и
соразмерной. Мягкие пепельные волосы спускались до пояса, пожалуй, ни в