"Ник Перумов. Война мага, том 3: Эндшпиль ("Хранитель Мечей" #4)" - читать интересную книгу автора

прорыв Тьмы и появление Отступника, хотя с последним до сих пор не согласны
многие в Курии... Я всей душой стоял за исполнение Его замысла, но... - он
развёл руками, - сейчас уже не знаю, чему верить. Удар Меганы - хотите
верьте, хотите нет - открыл мне глаза. Я умирал, дочь моя, умирал и
воскресал, и... - Этлау содрогнулся, - я заглянул в то место, что вы,
некроманты, называете Серыми Пределами. Всю мою жизнь я верно служил
Спасителю. Я верил, что после телесной гибели душа моя вознесётся к Его
престолу. Что мои дела будут строго и беспристрастно рассмотрены, и мне
будет определена посмертная судьба...
- Что же случилось? - голос Рыси казался полон самого искреннего
сочувствия.
Этлау остановился, повернулся, взглянув прямо в глаза девочке-дракону.
- Я знаю, кто ты, дитя, - негромко сказал он. - Ты - тот дракон, с
которым мы схватились у башни. Ты изменила облик, но сущность твоих пращуров
от меня не спрячешь. И это ещё один проклятый дар, которого я страшусь. Я
знаю, ваш род наделён способностью везде и всюду отличать правду от лжи, вы
легко читаете в людских душах... я говорю тебе правду, дитя, когда кинжал
Меганы дошёл мне до сердца... я умер. На краткий миг, но я умер. Я не
чувствовал боли, ничего. Но я видел весь
Эвиал, от крайнего западного предела, залитого Тьмой, до последних
укрывищ богомерзких дуоттов на востоке. И я видел... - голос упал до почти
неразличимого шёпота, - я ощутил Её во мне. Куда яснее и чётче, чем стоя под
истребительным заклинанием ордосских магов. Я ощутил Её во мне, понимаешь,
некромант?! Так же, как, наверное, и ты ощущаешь Её в себе... После этого я
был сам не свой. Плохо помню, что творилось со мной. Я убил наёмника, пленил
Мегану, пытался убить Анэто... маги обратились против меня. Многие святые
братья, вставшие на мою сторону, погибли... я скорблю обо всём и обо всех,
но сейчас самое главное - чтобы ты смог помочь мне, Неясыть.
Не переставая говорить, Этлау повернулся и зашагал дальше по коридору.
- Вернувшись в Аркин, я был словно безумный. Я... стал другим.
Совершенно иным, и даже не знаю, человеком ли. Я молился... день и ночь я
просил Спасителя вразумить меня и защитить своего верного слугу от тенет
Тьмы.
- Он не отозвался, - спокойно заметила Рыся. Она не спрашивала, она
утверждала. - А ведь после Арвеста ты верил, что именно Он спас тебя...
У инквизитора сквозь зубы вырвался сдавленный стон.
- Да, я верил, и я думал именно так. Но... сейчас я вижу только Тьму.
Чувствую только Тьму. Смотрю на себя подле Чёрной башни... и понимаю, что не
был собой. Может, только в те краткие моменты, когда пытался говорить с
тобой, некромант.
- Не могу сказать, что те твои речи могут служить образцом разумности,
Этлау.
Инквизитор горько усмехнулся.
- Именно. Кому-то очень хотелось, чтобы мы вцепились друг другу в
глотку, как два бешеных пса. Никогда не помню у себя такой ярости.
- А Большие Комары? - напомнил Фесс. - Когда ты с лёгкой душой принёс в
жертву двоих, чтобы только упокоить погост и не дать мне сделать мою работу
несравнимо меньшей ценой?
- Я блуждал во мраке, раньше почитая его светом, - помедлив, ответил
инквизитор. - Я не ведал, что творю. Сейчас, конечно, я понимаю, что