"Антон Первушин. При попытке к бегству... Повесть [Повесть написана в" - читать интересную книгу автора

объяснять вшивым копейщикам, "что такое хорошо и что такое плохо".
Копейщики в подавляющем большинстве на убеждения не реагируют;
приходится прибегать к угрозам и наказаниям. То есть к тому самому
малому джентльменскому набору средств, в котором любая Третья Спица
даст любому Летающему Быку сто очков вперёд.

Трудно - ох как трудно! - удержаться от публичных порок и
образцово-показательных казней. Трудно - ох как трудно! - быть
Прогрессором...

В общем, проблем хватало. И сообщение по нуль-связи от
Атоса-Сидорова увеличивало список проблем ещё на один (выделенный
жирно) пункт. Или даже на несколько пунктов.

И то ли потому, что настолько неуместным оказалось оно сейчас
("Лучше бы новый синтезатор прислали, а не комконовца!"), то ли
потому, что Вадим не успел в достаточной степени остыть и выйти из
роли носителя отличного меча и начальника стражи, но это сообщение
вызвало в смятенной душе Вадима самые нехорошие подозрения.

"А никак они мне решили Генеральную Инспекцию тут устроить? -
подумал он с тоской. - Это для Великого и Могучего я может быть
слишком либерален, а в представлениях любого порядочного землянина,
я - сатрап и эксплуататор народных масс, "банный лист", одним
словом. И приедет такой, весь из себя чистенький и высокоморальный,
глянет и возопит: "Лагерь смерти! Лагерь смерти!", и все мои доводы
по поводу того, что в лагере уже больше года никто не умирал, не
услышит и не оценит. А если еще поднимет местную документацию и
сообразит, что хижины работают на войну - тут уж и совсем клейма
некуда будет поставить!".

Горестные размышления Дубровина были прерваны громким топотом и
возней на крыльце.

Носитель отличного меча и начальник стражи у пределов машин накинул
на плечи шубу и вышел в холодные сени.

В сенях толпились копейщики.

- Что происходит? Кто приказал? - визгливо осведомился Перейра.

Был тут и Хайра. Сложив руки перед грудью и поклонившись, он
басовито доложил:

- Мы просим прощения, светлый и великий, но в хижинах у пределов
машин появился странник.

- Странник? - Перейра нахмурился. - Какой странник?

- Он пришёл со стороны Дороги. На нём странная одежда и говорит он