"Антон Первушин. Одноглазый волк. Рассказ" - читать интересную книгу автора

-- Я стал замечать, -- сказал Вожак-Волкодав, -- что ты пропускаешь
Ритуалы. В чем причина?

Теперь, не моргая, он смотрел Флокену в глаза. Флокен выдержал этот
взгляд.

-- Я... я больше не буду посещать Ритуалы, -- сказал он просто.

Вожак удивился его смелости, но ничем не выдал своего удивления.

-- Ты не будешь посещать Ритуалы? -- переспросил он. -- Что же ты
тогда будешь делать?

-- Я очень устаю в последнее время, -- ответил Флокен. -- Я буду
отдыхать. Лишние минуты отдыха прибавят мне сил, я буду лучше
справляться со своей работой.

-- Хорошо, -- медленно проговорил Вожак. -- Это хорошо, Флокен, что
ты думаешь о своей работе. Это говорит о том, что ты хороший
охотник. Но хороший охотник должен быть и хорошим человеком. Ты не
можешь быть хорошим человеком, не посещая регулярно Ритуалы. Идет
борьба Добра со Злом, Человека с Волком. Третьего пути не дано.
Либо ты с нами, либо ты против нас. Ритуалы же подкрепляют в
Человеке веру, не дают сомнениям сбить нас с выбранного пути.
Нельзя забывать об этом. Нельзя без этого жить. Пойди и подумай,
охотник Флокен.

Разговор был окончен. Вожак недвусмысленно дал это понять. Флокен
снова поклонился и вышел из комнаты.



Ему словно кто-то шепнул: "Беги!" Он побежал.

Чувство самосохранения перебороло апатию. Он побежал.

Несколько дней после разговора с Вожаком-Волкодавом Флокен ловил на
себе косые взгляды охотников, чувствовал, как растет вокруг зона
отчуждения, растет напряженность. Ничего хорошего ждать впереди не
приходилось. А однажды он увидел, как наяву, себя, привязанным к
врытому в землю столбу; увидел языки пламени, подбирающиеся к его
босым ногам с опухшими ступнями; увидел пристальный взгляд
Вожака-Волкодава, его толстые губы, шепчущие что-то -- нет, не
что-то, а слова приговора, несущего Флокену боль и смерть.

Он сбежал во время очередного рейда. Сначала отошел в сторону от
устанавливающих ловушку охотников, потом бросился бежать через лес,
не разбирая дороги, успевая лишь только уворачиваться от ветвей,
тычущих в лицо черными жесткими пальцами. Но никто его не