"Антон Первушин. Война по понедельникам" - читать интересную книгу автора

- Здравствуй, Максим...
Поднявшийся из-за стола навстречу полковник был высок ростом, широкоплеч.
Его седые волосы были коротко подстрижены и, казалось, блестят в свете
люминесцентных ламп. Еще на одно обратил внимание Максим: уши полковника,
не прикрытые волосами, заметно оттопыривались.
"Совсем как у меня", - подумал Максим.
Но если он прятал свои, как сам порой называл, "локаторы" под пышной
шевелюрой, то полковник, судя по всему, никогда не считал нужным
комплексовать по такому пустяку, без смущения выставляя "физический
недостаток" напоказ. Впрочем, главное в мужчине - не уши, а всего
остального было в полковнике в меру, как и полагается.
Максим пожал протянутую ему руку, отметив к тому же крепость рукопожатия.
- Садись, Максим.
Они сели: полковник - по одну сторону стола, Максим - по другую. Полковник
улыбнулся открыто, до предела располагающе. Максим улыбнулся в ответ, хотя
на душе у него скребли не кошки даже - саблезубые тигры.
- К сожалению, я не имею права на данном этапе представиться тебе под
своим настоящим именем, - заявил полковник. - Поэтому обращайся ко мне,
скажем, "Игорь Валентинович" или совсем просто: "товарищ полковник".
- "Товарищ"? - не веря, переспросил Максим.
- Ах да, я и забыл... - поморщился Игорь Валентинович. - У вас же нынче
принято "господин"... Ничего, со мной, Максим, можно. Я на "товарища" не
обижусь. Человек-то я старой еще закалки: молодость - в комсомоле,
зрелость - в партии, до октября девяносто третьего, представь себе. Да,
были наши годы... - он замолчал, задумался, вспоминая.
Максим же лихорадочно соображал, не на шутку встревоженный: не пришлась
ему по душе странная откровенность полковника, ни к месту она была здесь в
этом кабинете с окнами на Литейный проспект.
Полковник извлек из кармана белый платок, с придыханием в него
высморкался, потом встал и прошелся по кабинету. Максим снизу вверх
настороженно наблюдал за ним.
- Значит так, Максим, - сказал полковник. - Не будем терять времени,
перейдем сразу к делу. Допустим на секунду, что я все о тебе знаю: все
самые твои сокровенные мысли, твои чувства и пожелания, и даже сверх того
- я знаю, какое решение ты в скором времени примешь.
- Это невозможно, - пробормотал Максим, хотя вдруг с ужасающей
отчетливостью понял, что да, он знает!
- Да, - кивнул полковник, словно прочитав его мысли. - Я знаю.
Максиму стало страшно. Страх его сгустился почти до той же степени, что и
в минуты бешеной гонки через город. От полковника, от того, как он
произносил слова, от того, как он смотрел, повернув голову в сторону
стоявшего в кабинете сейфа, повеяло такой глубокой, черной, непонятной, а
потому особенно страшной, бездной, что Максиму захотелось убраться отсюда
немедленно, куда угодно, хоть в лапы киборгов, но подальше и навсегда.
Полковник выдержал многозначительную паузу и, подавшись вперед, наклонился
через стол к съежившемуся на стуле Максиму. Максим инстинктивно отпрянул.
Теперь полковник смотрел на него в упор.
- Я все знаю о тебе, - повторил полковник твердо. - Я знаю, что ты давно и
последовательно сочувствуешь коммунистическому движению. Я знаю, где ты