"Антон Первушин. Миротворцы ("Приключения Ефима Князева")" - читать интересную книгу автора

программу-"троянца" - прошляпить на собственной машине, которую знал,
казалось, как свои пять пальцев! Да, это надо уметь! Мог хакнуть кого угодно
и совершенно забыл, что могут хакнуть тебя самого!
Вообще же, Андрей давно собирался написать такую программку
("червячка"), которая могла бы работать на машине соседа, остряка-самоучки,
перебрасывая результаты Мишукову по локальной сети вычислительного центра.
Тогда ни у кого не было бы и шанса схватить Анд-рея за руку. Впрочем,
остряк-самоучка тоже был не лох (лохов Князев в своей конторе не дер-жал) и
мог заметить неладное. Именно это удерживало Мишукова: программа должна быть
так написана, чтобы комар носа не подточил. Но, как выяснилось, и на самую
хитрую задницу раньше или позже обнаруживает себя болт с резьбой.
Мишуков совершил ошибку, и даже если факт причастности Андрея к взлому
АБД дока-зать не удастся, неприятностей он все равно огребет - выше крыши,
на четверых хватит.
- Я готов написать заявление об уходе, - сказал Мишуков и сам удивился,
как это про-звучало: ровно, спокойно и даже где-то снисходительно. - По
собственному желанию.
- Это само собой, Андрей Вадимович, - Князев не сводил с Мишукова
глаз. - Это са-мо собой. Только прежде чем вы напишете заявление и уйдете,
вы должны назвать мне фами-лию.
- Какую фамилию? - спросил Мишуков после длинной тяжелой паузы.
- Фамилию, которую вы получили как результат статистической обработки
по парамет-рам, переданным вам кандидатом технических наук Герасимом
Стрельцовым.
Дьявол! Откуда он знает?! Неужели "троянец" научился летать?
- Ничего я вам не должен, - сказал Мишуков. - Ни-че-го!
- В таком случае мне тоже придется написать заявление. Только не об
уходе, - Князев едва заметно улыбнулся, - а о том, что у меня есть
неопровержимые доказательства того, что вы принимали самое непосредственное
участие в деле доведения до самоубийства академика Абрамянца.
Князев знал, куда бить. Мишуков был все-таки неплохим человеком, его
конфликт с зако-ном ограничивался только двумя преступлениями: "благородным"
хаком и злостным сокрытием доходов. Ни за то, ни за другое у него совесть не
болела. Болела она потому, что он невольно стал соучастником самого
настоящего убийства - причем, убийства человека, которого Мишу-ков знал и
уважал. Но даже на Страшном суде Андрей не признался бы в своем соучастии.
Ведь он же не знал, что так получится! Он этого не хотел!..
Потому, когда Князев заявил, что располагает "неопровержимыми
доказательствами", в глазах у Мишукова потемнело, и он узнал, что означает
словосочетание "черный ужас".
- У вас нет никаких доказательств! - почти прокричал он. - Нет!!!
- Вы мне не верите? - удивился Князев. - Хорошо, я готов перечислить
вам имеющие-ся у меня доказательства. Это, во-первых, ответ на мой
официальный запрос об авторстве ста-тьи "Из чего делают ракеты?",
опубликованной в начале прошлого года в журнале "Наука". Во-вторых, письмо
от члена редколлегии сетевого журнала "Инжиниринг", в котором излагаются
подробности передачи ему ряда материалов по технологиям обработки
высокопрочных спла-вов. В-третьих, у меня есть выписка из уголовного дела,
возбужденного по факту самоубийства академика Абрамянца, в которой
указывается, что статья "Из чего делают ракеты?" и распе-чатки файлов из