"Владислав Петров, Дмитрий Бродский. Победитель (Сборник "НФ-30")" - читать интересную книгу автора

Обойдя все комнаты, он добрался до кабинета. Случайно его взгляд упал
на стол. Полки, занимавшие позиции на левом фланге, были явно поражены
оловянной чумой. Фланг оказался ослабленным. Давлиот машинально перебросил
туда кавалерийскую часть, придав ей для поддержки танковую бригаду.
Войска его были разношерстны. Бок о бок уживались индейские разведчики
и наполеоновская гвардия, конница Чингисхана и рыцари короля Артура,
зеленые береты и королевские мушкетеры. Они попеременно бывали то
"своими", то "чужими", но красная кнопка принадлежала только "своим"...
Противник открыл пулеметный огонь, пытаясь отсечь конницу от танков.
Майор совершил отвлекающий маневр, перейдя в атаку на правом фланге. Там у
противника стояли римские легионеры. Давлиот нанес по ним бомбовый удар,
и, пока легионеры не опомнились, в их расположение ворвались самураи
майора.
Слева, однако, положение ухудшалось. Генерал Фризли, которому майор
поручил командовать танковой бригадой, промедлил, и враг все-таки отсек
конницу. Теперь он не спеша ее добивал. Конница отстреливалась из луков.
Давлиот вызвал генерала, распек его и отправил под арест - в ящик стола, а
сам взялся за руководство сложным участком фронта. Посадив мушкетеров на
танковую броню, он бросился в лихую атаку и опрокинул врага. Тому пришлось
отступить в горный массив, роль которого исполнял мраморный чернильный
прибор. Майор вызвал егерей.
Противник начал контрнаступление в центре, войска майора ожесточенно
отстреливались. Позади них раскинулось море - огромное чернильное пятно, в
котором эсминцы майора охотились за подлодками противника. Подлодки гибли,
но вред приносили немалый: два транспорта с техникой майор уже потерял.
Давлиот мельком взглянул на часы. Удивительно, день уже прошел. Пора
было идти на ужин, но как же мог главнокомандующий оставить армию а разгар
сражения? "Еще немного", - подумал он.
А потом события закрутили его. Войска сталкивались, рубились, хрипели
кони, лязгали гусеницы, свист стрел перемежался пулеметными очередями,
гортанно кричали сипаи-погонщики боевых слонов, бухали гаубицы...
Раздался телефонный звонок. Продолжая руководить боем, майор поднял
трубку и, услышав голос генерала Фризли, приказал доставить его в ставку.
Генерал выразил недоумение, более того, воспротивился. Тогда Давлиот
приговорил генерала к расстрелу за неповиновение на поле боя, достал его
из резерва, бросил трубку и пальнул в фигурку из собственного пистолета,
разметав при этом полк "своих".
Пришлось ввести в бой резервы. Однако, пока майор приводил в порядок
войска, враг поднял голову. Легионеры, перехватив инициативу, начали
теснить самураев; самураи делали харакири, но не сдавались. Егерям тоже
было несладко. Партизанские отряды противника, используя складки местности
мраморной пепельницы, наносили им большие потери.
В центре враг бросил а прорыв боевых слонов. Давлиот выстроил против
них фалангу гоплитов, но слоны оказались проворнее: растоптав гоплитов,
передовые отряды сипаев прорвались к чернильному пятну. Над войсками
майора нависла угроза окружения.
Только на море ему удалось достичь успеха: подлодки были уничтожены.
Это облегчало эвакуацию войск, которую Давлиот, скрепя сердце, начал под
прикрытием плотного заградительного огня. Несколько раз его палец касался
красной кнопки, но надавить - не решался: в суматохе Давлиот боялся