"Джефф Питерс. Лишний доллар не помешает (Вестерн) " - читать интересную книгу автора

вытер вспотевшую лысину и развернулся к машинисту: - Поехали, поехали!
Поезд дернулся и лязгнул поочередно железными суставами. Локомотив
протяжно просвистел, обдавая платформу струями пара, и двинулся прочь.
Тем временем полковник Мортимер внимательно изучал плакат, небрежно
прибитый к стенке деревянной будки, где сообщалось, что некий Гай Каллавэн,
оцененный в тысячу долларов, разыскивается за убийство. Это не было
новостью для полковника Мортимера. Как раз за Гаем он и приехал в
Тукамкари. Новостью было то, что к сумме на плакате были углем пририсованы
еще два нуля.
Окошко кассы приоткрылось ровно настолько, чтобы показать полковнику
опухшую от бесконечного бдения физиономию кассира.
- Смотрю я, вас, мистер, наши расценки удивляют? - кассир ухмыльнулся,
звучно скребя медную щетину на щеке. - Хе-хе. Этот молодчик был здесь сам,
собственной персоной. Его здорово зацепило, что за него так мало прелагают,
вот он и прибавил нулей. Меня, говорит, дешевле чем за сто тысяч не
возьмешь. Я им, говорит, не мексиканец какой-то. Хе-хе. Ну что, говорит,
есть желающие подзаработать? И знаете, мистер, всех вокруг как ветром
сдуло. И когда он шел в салун, на улице не было ни души. Попрятались все. И
даже куры боялись приблизиться к нему на расстояние выстрела, хе-хе-хе.
Полковник сорвал плакат со стенки и аккуратно свернул в трубку.
- Мистер, мистер, - забеспокоился кассир. - Шерифу, небось, не
понравится, что вы так поступаете с его собственностью. Афишка-то должна
висеть, пока сам шериф ее не снимет.
- Афишка ваша устарела, - сказал полковник.
Похоже, что ветер, сдувший население городка при появлении Гая
Каллавэна, все еще продолжал неистовствовать. Полковник не встретил ни
одного прохожего, пока добирался до салуна. Да и в салуне все столики были
свободны, наводя на мысли о чуме, моровой язве или - что было ближе к
действительности - о священном для этих краев времени сиесты. Жители
городка все до единого скрывались в своих домах от палящего солнца. И
фигура полковника в черном плаще и черной широкополой шляпе, появившаяся на
пороге салуна, не могла не привлечь внимание.
Пианист, по наитию подбиравший вальс новомодного Штрауса, на несколько
секунд застыл с поднятыми руками, опасливо оглядывая вошедшего. Ему часто
приходилось сталкиваться с острой критикой своего искусства, о чем
свидетельствовали многочисленные царапины, оставленные на инструменте метко
кинутыми бутылками. Но полковник никак не продемонстрировал своих
музыкальных пристрастий, и в пустом салуне снова безнаказанно зазвучали
кошмары "Венского леса".
Бармен без слов подвинул по стойке навстречу полковнику бутылку
бурбона. Полковник так же без слов отодвинул ее на исходную позицию, а на
освободившемся месте развернул афишку, добытую на станции.
Глаза бармена опустились, скользнули по тексту и равнодушно уставились
в пространство.
- Где я могу найти этого джентльмена? - мягко спросил полковник
Мортимер.
На лице бармена возникла гримаса, которую сам он, видимо, привык
считать выражением оскорбленной невинности.
Полковник повторил вопрос, с неожиданной цепкостью ухватив бармена за
воротник и притянув к себе.