"Ральф Питерс. И летели наземь самураи..." - читать интересную книгу автора

- Постановщики помех включены, - доложил второй пилот. - Все
постановщики активных помех на автоконтроле.
В четком изображении на лобовом стекле "М-100" никаких изменений не
произошло, но Хейфецу казалось, что он видит, как электронный поток
пульсирует над местностью. Простые хитроумные приспособления и
радиолокационные ловушки для отвлечения средств радиоэлектронного подавления
скрывали системы при их приближении к району цели. Теперь атакующая
электроника заблокирует все имеющиеся радары и системы обнаружения целей. Ни
один оператор противника не сможет увидеть на экране монитора ничего, кроме
тумана или каких-либо других имитационных изображений, за которыми будут
спрятаны самолеты Первой эскадрильи. Глушители могли также создать
перегрузку и даже физически уничтожить определенные типы вражеских приборов
сбора и накопления разведывательной информации. Новейшие технологии
позволяли очень мощным сигналам глушения обхватить всю систему коммуникаций
противника и, скрывшись за их прикрытием, достигнуть и уничтожить приемные
электронные устройства противника. Это была война невидимого огня, исход
которой решался в микросекунды.
- До "Рубина" осталось две минуты, - сказал второй пилот. - На
горизонте вижу Караганду.
- Сьерра пять-пять. Я Сьерра один-три. Прием, - Хейфец вызвал Тейлора.
Раньше полковник, бывало, отлучался от радиоприемника на несколько
минут, сейчас же его голос раздался сразу:
- Я пять-пять. Докладывай один-три. Прием.
- Район поражения виден. Все системы в норме. Постановщики помех
включены. Добрались без потерь.
- Отличная работа, Один-три. Задай им жару.
Хейфец чуть было не прервал связь. В голосе Тейлора была торопливость,
и казалось, что он закончил связь и не хочет тратить время на разговоры.
Тейлор очень волновался, так как, растянувшись на ширину почти двух тысяч
километров, полк двигался к полю боя, отрываясь от базы обеспечения и
двигаясь навстречу неизвестности. На душе у Тейлора было тревожно.
Но полковник еще не закончил свой разговор с Хейфецем. И, прежде чем
начальник оперативного отдела подтвердил окончание передачи, голос Тейлора
раздался снова:
- Удачи тебе, Дейв.
Интонация тихого голоса в наушниках каким-то странным образом
передавала глубину нескрываемого и искреннего чувства, на которое сам Хейфец
никогда бы не был способен. Эти три простых слова тронули Хейфеца и
установили между ним и Тейлором невидимую связь. Они свидетельствовали о
том, что он кому-то дорог, что у него должно быть будущее, а не только
прошлое. Они означали, что по крайней мере один человек на этом свете
волнуется за него, что он имеет какую-то человеческую ценность.
"Черт его возьми", - подумал про себя Хейфец, подавляя душевное
волнение, хотя имел в виду совсем противоположное.
- И вам удачи, - сказал Хейфец. Его собственный голос показался ему
неестественным и недостаточно искренним. Вдруг он пожалел, что ни разу не
попытался сесть рядом с Тейлором, честно поговорить с ним и объяснить ему
все, что касалось Миры, его сына, рассказать ему об утрате чувства красоты,
об исчезновении лучшего в нем вместе с потерей семьи и родины. Хотя бы раз
они должны были поговорить об этом. Тейлор бы понял его. И почему только он