"Григорий Петров. Не сторож брату своему (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

хлестнул его по спине.
Редькин не выдержал и сказал что-то. Тогда Степков повернулся к нему и
ударил сапогом. Редькин так и повалился в яму.
Тут один из немецких солдат, пожилой уже, подошел к Степкову и сильно
толкнул прикладом в спину. Степков полетел в яму, рядом с Редькиным. Немец
лопату ему кинул.
- Работа... Работа...
Второй солдат засмеялся. "ЧудноЂ,- думал Никиша.- Немец защищает пленного от
русского".
Вечером в бараке Редькин жаловался:
- Что за люди эти полицаи? Откуда такая ненависть? К своим же землякам!
- Я так полагаю, что это агенты НКВД,- сказал Подтягин.- Специально в лагерь
заброшены. Чтобы жизнь здесь была страшнее смерти в бою.
Тут Тасик поднял голову.
- Вы не беспокойтесь... Я все рассказал фюреру...
- Какому фюреру? - удивляется Редькин.
- Гитлеру. Ко мне ночью Гитлер приходил. Фуражка, усики. Я ему все рассказал
- о наших мучениях, о полицаях. Вы не волнуйтесь. Он порядок наведет.
А когда зима прошла, весной уже, повели Никишу как-то вместе с другими на
ферму. Работа не тяжелая - сараи почистить, на скотном дворе убраться.
Кормил фермер хорошо - суп со свининой, хлеб свежий. Никиша быстро управился
с работой в свинарнике, потом заглянул на конюшню. Смотрит и глазам не
верит. Даже не узнал сразу: неужто Серафим? Точно - стоит Серафим, лошадей
чистит. Все та же гимнастерка на нем большая, висит, как на вешалке.
А Серафим подошел к Никише и достает из-за пазухи платок с крупными красными
цветами. Никиша сразу узнал его.
- Мамин платок... Откуда он у тебя?
- Дом ваш разбомбило,- отвечает Серафим.- Матушка там под обломками... И
схоронить было некому. Я все сделал...
- А я знаю про маму,- говорит вдруг Никиша.
Он сначала даже не плакал, только сказал:
- Теперь у меня один Дося остался... Больше никого...
Никишу еще раз посылали на ферму. Приходит он, а Серафим мешок ему
протягивает. Заглянул Никиша - там хлеб, картошка, из белья что-то.
- Откуда это? - спрашивает.
- Бери, бери. Пригодится.
Ну, так оно и вышло. На другой день утром выстраивают лагерников перед
комендантским домом. Стали по списку проверять, отбирать тех, кто прибыл с
последней партией. Когда отобрали, дали команду - выходить за ворота.
Никиша и Редькин простились с Подтягиным и Тасиком, обнялись. Тасик сказал:
- Сегодня у меня отец в гостях был. Стоит во всем военном. Его в артиллерию
взяли. Потом гляжу, а он уже без ног. "Где твои ноги?" - спрашиваю. А он вот
что мне дает.
И Тасик показывает какой-то бесформенный кусок металла.
- Что это? - спрашивает Никиша.
- Осколок артиллерийского снаряда,- отвечает Тасик.- Тебе на память,
говорит.
А конвоиры торопят, кричат. Тасика отогнали в сторону. Повели колонну снова
через весь город, на железнодорожную станцию. Там те же вагоны, окна, двери
закрыты, и в путь. Везли долго, часто стояли. Потом вдруг окна открыли. Все,