"Михаил Петров. Гончаров и смерть репортера ("Гончаров")" - читать интересную книгу автора

- Надо думать, не от хорошей жизни они сбежали, наверное, бедолаги
позабыли, как и зарплата-то пахнет.
- Не скажи, нас сейчас спонсирует одна малоприметная, но жирненькая
фирма. Вливание ее капитала здорово разогнало нашу застоявшуюся кровь. А
впрочем, чего это я тебя уговариваю? Не хочешь - не надо! Тебе же одолжение
делаю - у меня три человека в очередь на эту вакансию стоят.
- Кто тебе сказал, что я не хочу? Очень даже хочу, но сколько ты
платишь в месяц? А то потом окажется, что работа в редакции - труд сугубо
добровольный и бескорыстный.
- Чушь гонишь! А размер оплаты зависит только от тебя самого. Сколько
заработаешь, столько и получишь. Буду платить за строку по высшей
категории. Но и ты уж постарайся, материалы от тебя должны поступать
жареные. В крайнем случае вареные - вот как эти раки.
- За вареные, а уж тем более - жареные, материалы недолго и самому,
подобно раку, угодить в тот котел!
- Кто не рискует, тот не пьет шампанское. - Он пожал плечами. - В
общем, на досуге хорошенько подумай над моим предложением, а после
праздников, как-нибудь вечерком, приходи ко мне домой. Мои уезжают к
родственникам в Орел, так что мы можем спокойно все обсудить. Есть у меня
несколько зависнувших материалов, отличные очерки могут получиться. А
теперь извини, нам пора! До встречи!
Простившись, они пошли по аллее, а я еще долго смотрел вслед
удаляющемуся семейству. В наше время, да еще в нашем городе найти
постоянную работу - счастливый случай. Похоже, что именно такой мне сейчас
и подвернулся. Последнее дело, которым я занимался, касалось моей знакомой,
и естественно, что я не взял с нее ни копейки. Что же касается тощего
загашника, то его я запланировал на покрытие курортных расходов Макса, до
сего времени лежащего в больнице. Так что предложение Валентина пришлось
очень кстати. Единственное, что меня смущало, это отсутствие репортерского
дара, всегдашней готовности мертвой хваткой вцепиться в горло жареного
петуха. Те материалы, что я раньше давал в газеты, доставались мне легко -
ведь это были дела, уже переданные в суд.
А, где наша не пропадала, думал я, подходя к дому. В конце концов, не
боги горшки обжигают!
На скамейке, с вызовом глядя на прохожих, три старичка откровенно и
бесстрашно давили бутылочку. Сегодня был их козырной день - целые ряды
орденов и медалей закрывали их груди, словно блестящие доспехи.
Поклонившись, я быстро прошмыгнул в подъезд, боясь оказаться неблагодарным
слушателем их воспоминаний о былых героических днях.
Милка, как всегда, принимала гостей - точнее, своих сварливых подруг.
Пожелав им как следует отпраздновать славную годовщину, я улегся на диван и
тут же постарался громко захрапеть, наивно полагая, что мое беспардонное
поведение повергнет девиц в шок и заставит побыстрее убраться. Дурак! Когда
я засыпал уже по-настоящему, они все еще чирикали над ухом.


* * *

Прошли праздники, и я решил несколько изменить навязанную мне
программу - явиться к Дунаеву официально, в редакцию, а не на дом, как он