"Михаил Петров. Пираты Эгейского моря и личность" - читать интересную книгу автора

Всех ты ахейских мужей побеждаешь, старец, советом! (Илиада, II, 370).
Но, пожалуй, наиболее наглядным и в какой-то мере ключевым показателем
срыва может служить судьба письменности. Расшифровки Вентриса предполагают
фонетическое единство, неизменный фонетический субстрат для слогового
линейного письма В и для появившейся где-то в IX-VIII вв. до н.э. греческой
алфавитной письменности. Поскольку расшифровка оказалась удачной и
значительная часть табличек Кносса и Пилоса прочитана, тезис о единстве
фонетического субстрата следует считать доказанным, то есть приходится
признать, что и во времена Миноса, и во времена Соломона бассейн
Средиземноморья или, во всяком случае, бассейн Эгейского моря использовал
один и тот же язык, близкий к греческому "койнэ".
Из этого факта, если считать его доказанным, а успех Вентриса исключает
какие-либо другие объяснения, вытекает ряд неожиданных и далеко идущих
выводов, которые не только подтверждают наличие срыва в социальном развитии,
но и проливают свет на механизм этого срыва, формируют новую точку зрения на
сам характер социальности, которая складывалась на побережье и островах
Эгейского моря где-то между XV и IX вв. до н.э. В порядке рабочей гипотезы
мы дадим этому типу социальной структуры название "человек-государство" в
отличие от других типов государства и прежде всего в отличие от полиса -
"городагосударства". Но прежде чем рассматривать значение термина
"человек-государство" в общей форме, нам следует разобраться в специфике
некоторых частных процессов.

1. Письменность и грамотность

Исчезновение письменности между XV и IX вв. до н.э. подтверждается
множеством фактов и в частности полным разрывом графики. Возрожденная
греческая письменность использует иную графическую систему, чем
минойскомикенская, заимствует графический материал у семитов. Меняются и
сами принципы письма: вместо слоговой записи возникает алфавитная, особого
рода запись, в которой фиксируются не только согласные, но и гласные фонемы.
Сам процесс заимствования графического материала обнаруживает характерную
деталь: греки используют чужой знак только в диакритической функции, не
обращая внимания на связь с фоменой: такие семитские согласные, как "алеф",
"хе", "вав", "айн" стали у греков гласными.
Невозможно представить преемственный процесс эволюции графики от знаков
линейного письма к греческому алфавиту, поэтому приходится предполагать либо
сосуществование двух видов письменности, либо же хронологический их разрыв:
гибель одной и возникновение другой. Нет данных в пользу первого
предположения, но есть множество данных в пользу второго. Решающим,
например, можно считать то обстоятельство, что герои "Илиады" и "Одиссеи"
все поголовно грамотны, и в поэмах есть лишь одно упоминание о письменности
в известной истории с юношей Беллерофонтом, напоминающей библейский сюжет с
Иосифом. По наговору жены Прет отсылает юношу:
В Ликию выслая его и вручил алосоветные знаки, Много на дщице складной
начертав их, ему на погибель Дщицу же тестю велел показать, да от тестя
погибнет. (Илиада, VI, 168-170).
Здесь только слова: отката.. .уЕауоеутауата (знаки... написав на
дощечке) несомненно свидетельствуют о том, что речь идет о письменности и
что письменность как социальный институт известна героям поэмы, но о каких