"Александр Петров. 12 застреленных тещ" - читать интересную книгу автора

Александр Петров

12 ЗАСТРЕЛЕННЫХ ТЁЩ

Глава 1

Время раскинуть мозгами.
Стоял ясный зимний день. Казалось, даже тот, кто 2 недели подряд
размешивал в воздухе кашу из летящего почти горизонтально снега и струй
плотного, наотмашь бьющего ветра устал крутить тугие воздушные жгуты, дав
отдохнуть людям от его причуд.
Воспользовавшись этим, Солнце засияло на чистом, пронзительно синем
небе, лаская и успокаивая измученную пургой и заваленную снегом землю. Эта
колючая и холодная субстанция теперь мирно лежала, скрывая сор и хлам,
придавая окрестностям вид праздничный и торжественный. В тени белый снег
отдавал голубизной - это в кристалликах замерзшей воды отражался рассеянный
свет небесной лазури.
Все живое воспрянуло духом: чирикали воробьи, синички пели свои
незатейливые песенки, на ветвях восседали вороны, высматривая, чем можно
разжиться.
Чистота и свежесть коснулась и двуногих обитателей города. Пользуясь
передышкой, дворники с удвоенной силой заскребли лопатами по тротуарам,
загрохотали трактора и грейдеры, возле снеготопок выстроились длинные
вереницы тяжелых грузовиков, доверху набитые даром небес, который выпал не в
том месте, не в то время и не в том количестве.
Те, кого борьба со снегом не касалась, и не прельщало нудное
высиживание у ящика с прыжками по каналам, вышли пройтись, наслаждаясь
хорошей погодой и обилием белого, девственно - чистого снега. В большинстве
своем эти люди не отдавали себе отчета в эстетической стороне проблемы и
мотивировали желание отправиться на улицу отсутствием продуктов, вещей,
одежды, газет, журналов, туалетной бумаги и прочей ерунды, в поисках которой
нужно обязательно выйти из дому.
Были, впрочем, и личности, которые плевать хотели на великолепие
природы, давно перестав обращать внимание на нее. Дела у них были на первом
месте.
Одной из таких была Валентина Ромуальдовна Игошина, дурно
сохранившаяся женщина постбальзаковского возраста, похоронившая пару лет
назад своего мужа, умершего от пьянки, а если говорить совсем честно, просто
перепиленного злобным языком этой пролетарки пополам. Эта тетка, одетая в
безвкусную серо-зеленую, длинную куртку, которая шла ей как корове седло,
увеличивая и без того немаленькую фигуру, резво чесала к станции
метрополитена, направляясь на свой любимый рынок. Она ходила на него каждый
выходной, как раньше богомолки ходили в церковь.
У Валентины Ромуальдовны, посещение открытых торговых рядов давно уже
стало священнодействием, своего рода сакральным служением карбонату и
буженине, красной икре и сервелату, продуктам, на который она тратила все
свои деньги, снедаемая вечно голодным богом обжорства.
По дороге к метро, она с вороньей благозвучностью бормотала проклятия
дочери и зятю, за то, что они зарабатывали гораздо больше ее, отоваривались
в "Седьмом континенте" и "Ашане", питались отдельно, не воспринимали ее