"Дмитрий Ильич Петров(Бирюк). Перед лицом родины (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

сидевших за столом, он сказал:
- Дозвольте мне, мои родные, слово вам сказать. Мы с матерью дюже
довольны тем, что создали такую хорошую да дружную семью. Погляжу я на
детей своих, и душа радуется... Вот сидит наш старший сын Захар, великий
труженик, все наше хозяйство лежит на нем. Всю жизнь свою Захар за
большими чинами не гнался, а занимался хлеборобским трудом. Зато второй
мой сын Проша - орел. Настоящий орел! Красный генерал! А кто б мог
подумать? Простой сиволапый казачонок рос, а вот поди ж ты. Молодец! Чую,
далеко пойдет парень. Моя кровь! - горделиво добавил он. - Да вот и
дочушка Надя не подкачала. Ученым человеком стала. Вишь, мужа себе какого
приобрела, - ласково взглянул он на профессора. - Могет быть, и внуки до
дела хорошего дойдут. Все слава тебе господи! - перекрестился он. -
Гневить бога не приходится. Недаром говорят, что наша порода от Ермака
идет. Все умные у нас да хорошие... Только вот о Косте я дюже горюю, - с
болью вырвалось у старика. - Не повезло ему в жизни. Нелегко, должно, ему
на чужбине-то блукать. А ведь тоже было генеральского чина добился. Да,
видно, чин-то этот ему не впрок пошел. Блукает, он, как волк, где-то по
заграницам, ежели, конешно, жив еще. Могет быть, и помер... Что ж, пошел
он, видать, не той дорожкой, прошибку понес. Ну, что ж, кто не ошибается?
Конь о четырех копытах и то оступается... Дай бог Косте мирного житья на
чужбине, ежели жив, а Не жив, так царство небесное ему. Дорогие друзья
мои, выпьем за живых и мертвых наших родных!
Все чокнулись и выпили.
Обед проходил в приятной беседе. Василий Петрович захмелел. А когда
он хмелел, то любил порассуждать. Обернув свое раскрасневшееся лицо к
Аристарху Федоровичу, он говорил ему:
- Ты вот послухай-ка меня, богоданный зятек, что я тебе скажу. Дай
бог здоровья Советской власти за то, что учит нас уму-разуму. При ней я
хозяином крепким становлюсь. При царях-то трудно было пробиться нашему
брату, а ныне легче становится жить. Вот купили мы зараз с Захаром трактор
себе. А это, брат, большое дело для нас. Мало того, что свою землю на нем
обрабатываем, но и другим помогаем засевать. Конешное дело, не
бесплатно... Думаю дом новый поставить, комнат на шесть, на семь,
кирпичный, крытый оцинкованным железом... Сад задумали хороший развести. В
нынешнем году винограда много насадили. Думка есть пчелок развести ульев
так на пятнадцать-двадцать. Уход-то за ними одинаковый, что за пятью, что
за двадцатью. А мед на рынке дорогой, ежели повезти его, скажем, в Ростов
али еще в какой другой город.
- Все это интересно, дорогой Василий Петрович, - мягко сказал
профессор. - Трактор приобрели, земли много засеваете, намереваетесь
значительно расширить свое хозяйство, дом хотите новый построить, сад
развести. А я вот как-то неуверен, нужно ли вам все это?
Василий Петрович ошеломленно посмотрел на него.
- А как же? - растерянно спросил он. - Все ведь мы люди, все
стараемся улучшить свою жизнь. Рыба ищет где бы глубже, а человек как бы
лучше. Да ведь я преклонных лет. И супруга моя такая же. Ежели годков пять
протянем на белом свете, так это хорошо. Не о себе думаю - о детях да
внуках своих... Могет быть, - нерешительно взглянул он на профессора, - и
у вас с Надей детишки могут народиться...
- Конечно, могут быть, - согласился Аристарх Федорович. - Но, Василий