"Дмитрий Ильич Петров(Бирюк). Юг в огне (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

и, подумав, сунул в карман наган.
Когда он вышел за ворота и направился было к правлению, его окликнули
два казака-армейца, шедшие по улице:
- Погоди, Прохор!
Он подождал.
- Куда собрался? К правлению, что ли?
- К правлению.
- Ну так вместе.
Молодые казаки были его друзьями детства и юности. Один - небольшого
роста, узкоплечий, рыжеватый, в мелких конопинах - Сазон Меркулов,
второй - высокий, румяный, с курчавым белокурым чубом - Свиридов Максим.
Сазон одет был скромно, без всяких отличий. Свиридов же, ловкий и
подобранный, был щеголеват. На погонах его отливали серебром три нашивки
старшего урядника.
- Так что же, односумы, выходит, царя не стало у нас, а? - испытующе
посмотрел Прохор на своих друзей.
- Дали Николашке по мордашке, - ухмыльнулся Сазон.
- А дьявол его знает, - вздернул плечами Максим Свиридов. - По всей
станице такой разговор пошел. Вот зараз узнаем в правлении, правда ли это.
Атаману-то, небось, все известно.
- Был царь Николка, жить при нем было колко, - дурашливо затянул
Сазон, импровизируя. - Дали по шее Николашке, ну и запели пташки...
- Будет тебе дурковать-то, - оборвал его сурово Свиридов. - Ты только
и способен на дурость.
- Слезы, что ли, мне лить? - огрызнулся Сазон.
Около церкви, у станичного правления, возбужденно гомонил народ.
Седобородые старики, безусые парни, девчата и старухи - все сбежались к
правлению послушать, что скажет атаман по поводу ошеломляющей вести.
Немало было в толпе и фронтовиков, которых сразу же можно отличить от
других по сдвинутым набекрень серым папахам, по погонам, по крестам и
медалям. Все они недавно прибыли домой из действующей армии на побывку по
отпускам или на поправку из госпиталей. В толпе немало было калмыков*,
одетых, как и все, в казачью одежду.
_______________
* Калмыки были приписаны к казачьему населению Донской области.

В стороне от толпы стояли солдаты из иногородних. У некоторых из них
на груди уже алели бантики.
Эти алые банты раздражали стариков-богатеев. Они косились на солдат,
злобно отплевывались:
- Тьфу! Проклятые мужики, уже понацепили!
- Видно, мало мы их в пятом году секли за эти-то банты.
- Право слово, мало... Пойди, кум, сорви у них.
- Да ну их к дьяволу! Марать руки неохота.
Молодые бабы, жалмерки, лузгая тыквенные семена и подсолнухи,
кокетливо поглядывали на фронтовиков, прихорашивались одна перед другой,
весело о чем-то переговаривались, громко хохотали.
Старики сердито косились и на них:
- Вот кобылицы-то!.. Никакой сурьезности в них нету. Им все ха-ха да
хи-хи...