"Юрий Петухов. Сон, или каждому свое" - читать интересную книгу авторакто-то вдалеке насморочным гугнивым голосом.
- Ага, - отозвалось голосом потверже, - лежит, падаль! Над лицом, как привязанный липкими невидимыми нитями, за- вис жирно-мохнатый, противно зудящий шмель. Страшно было да- же чуть приоткрыть глаза, казалось, тварь тут же вопьется в них своим мерзким ядовитым жалом. Но и терпеть уже было не- выносимо. Резким взмахом руки он разодрал все эти липкие ни- ти, связывавшие реальность с бредом, а заодно и прогнал наг- лое насекомое, привлеченное остатками вчерашнего вина, за- пекшегося в его бороде и усах. Ох, как было противно все вокруг и внутри, невыносимо противно! - Дергается, гаденыш! - как-то радостно и почти без зло- радства прошелестел гугнивый. - Очухивается, видать, госпо- дин центурион. Никак продрыхся, голубок! Он приподнял голову и в мареве из синих, зеленых, оранже- вых кругов и молний, дергающихся в ослепительном солнечном сиянии неправдоподобно яркого дня, увидел стоящих в несколь- ких шагах людей. Совершенно незнакомых, пристально-внима- тельных. Никого из друзей, соратников, вчерашних единоверцев рядом не было. Даже следов их пребывания не было заметно, и не было самого главного, не было Учителя. Где все они? В чем дело? Тяжелая, свинцово-опустошенная голова ответа не дава- ла, только гулко, каким-то эхом гудело в ней вчерашнее: все вместе! До конца! - Ну вставай давай, пора, - мягко проговорил легионер в вый шлем с гребнем. Оружие из ножен никто не вынимал, да и вообще вид у слу- жилых людей был вполне добродушный. - Слыхал, чего сказано! - развопился вдруг гугнивый, при- падая на левую, подбежал вплотную и с маху несколько раз, кривя сморщенное коричневое лицо, ударил в бок жесткой зас- корузлой сандалией. - Подымайся, гнида! Ты еще тут изгилять- ся, гад, над господами хорошими?! Убыс-у-у! Обожгла не столько боль, сколь отчаянная наглость криво- ногого гугнивца. Резко поднимаясь на ноги, он, почти не гля- дя, со всей силы ткнул кулаком в сторону обидчика, промах- нулся, чуть не упал плашмя. Но с того хватило - гугнивый отскочил, как блудливый, всего боящийся кот, спрятался за стволом дерева, яростно тараща оттуда свои базедово-лупогла- зые, выпученные, почти вываливающиеся наружу глаза: две мас- лянисто-черные сливы, заключенные в желтушечные яблоки бел- ков. Шестерка! Холуй! - Пойдем с нами, - еще мягче сказал легионер без шлема. И даже несколько смущенно пожал плечами, дескать, что подела- ешь - служба! Двое подскочили с боков, схватили под руки. Сзади послы- шался ехидный смешок гугнивого - острая боль пронзила все тело, удар пришелся в копчик, в самую косточку, зверский удар, от которого он чуть не упал прямо вперед, на легионера |
|
|