"Юрий Петухов. Охота на президентов или Жизнь № 8" - читать интересную книгу автора

местных разборках, а о другом. Почему же у нас, к примеру, никто не искал
отравителей загнанного в капкан Виссарионыча? Затравленного "незримыми"
охотниками на своей подмосковной даче? Шито-крыто?! Спровадили на тот свет
без лишней помпы... и никаких комиссий? ни сотен томов! сработано было
профессионально... А потом Брежнева урыли - за пять лет, "снотворными", уж
на что могуч и крепок был! урыли! и никаких отчетов... Кто?
Анд-ропушка-джазист? Предтеча перестройки? Ведь это из его табакерки, как
черт выскочил Меченный. Или... Концы в воду! У нас как дерьмо какое-нибудь,
так до ста лет, а потом еще в фондах да на гособеспечении под особым указом.
А печальника и заботника непременно уроют. По тихому. Без шума. У них всяких
рейганов пулями нашпиговывают и голосят на весь мир... а у нас таблеточками,
а потом диагноз в прессе: "обширный атеросклероз и ише-мическая болезнь
сердца". Сезон охоты. Без начала и конца...
Приятно рассуждать о чем-то возвышенном и глупом. Легкий толчок в спину
вырвал меня из плена раздумий.
- Спишь?
Я оторвался от созерцания скромной надгробной плиты самого любимого
президента Амэурыки. Обернулся.
Кеша тряс огромным "кольтом", норовя еще раз ткнуть меня стволом под
лопатку.
- Не курю! - недовольно бросил я. - Ты же знаешь! Он щелкнул своей
дурацкой зажигалкой. Из дула "кольта" вырвался язычок пламени. Погас. Кеша
был неглуп. Но шутить не умел. И вообще, он должен был сейчас сидеть в
Россиянии и выполнять заказ.
- Какого черта ты приперся в эту дыру? - спросил я.
- Конспирация, - невозмутимо ответил Кеша.
Достал мобильник. Связался с кем-то. Я расслышал глухое и нервное:
"Хрен с ней! Приступайте!"
На лице его засияла тихая благодушная улыбка. Такая же улыбка озаряла
его лик, когда прошлой осенью пришла добрая весть, что его пацаны затопили в
Бискайском заливе танкер с краденой русской нефтью. Впрочем, и сам танкер
был краденый. А при упоминании этого поганого Бийскайского залива меня
вообще начинало мутить - память о двухсуточном шторме в этой чертовой
пучине, когда от качки и тошноты хотелось выпрыгнуть за борт. Чтоб этот
залив вылился из себя самого! Залили, блин!
Это была улыбка блаженного праведника.
Подвижника, свершившего подвиг.
- Через полчаса ты услышишь одно приятное сообщение, - сказал он
приторно и лукаво. - Включай приемник.
Никаких приемников и прочего хлама я, разумеется, с собой не носил. Да
и приехал я в Штаты не для того, чтобы слушать приемники. Мне надо было
разобраться Здесь, на месте с загадкой всех этих липовых покушений на
липовых гарантов и прочую шпану на веревочках. И еще в Смитсонианский
институт...
- С кем ты говорил? - решил я выпытать у него правду.
- С хохлами.
Я не поверил. Опять он нес какую-то чушь. Хохлы... это надо ж залепить
такое. Причем тут хохлы? Я тут же забыл про Джона и прочих жертв большой
охоты.
- Выкладывай все начистоту!