"Керен Певзнер. Исповедь убийцы" - читать интересную книгу автора

не смотрите в ту сторону. Сосредоточьтесь на том, что произошло.
Возле тела психотерапевта крутились двое в штатском - что-то мерили,
скоблили, фотографировали. Их движения напоминали бы ритуальные танцы
индейцев. Только индейцы танцуют молча. Увы, эти не молчали. Один, помоложе,
монотонно перечислял случаи, когда жертве перерезали горло. От подробностей
у меня голова пошла кругом.
При этом знаток не переставал посыпать все вокруг каким-то серым
порошком. Второй - мужчина постарше и поплотнее, с угрюмым выражением лица,
что-то тихо бурчал про себя. Потом громко выругался - как раз, когда я
уселась в кресло и решила больше ни на кого не смотреть и никого не слушать.
- В чем дело, Яков? - спросил человек, встретивший меня.
- Такую рану можно нанести обычным кухонным ножом для рубки мяса,
буркнул Яков. - Так оно, скорее всего, и было. Ищи ветра в поле... - и
добавил непонятно: - Все то же самое.
Первый подошел ко мне:
- Нам нужно снять ваши отпечатки пальцев, не возражаете?
Я покорно протянула руки к подушечке со штемпельной краской.
Следователь молча ждал, пока эксперт закончит процедуру, потом сообщил:
- Меня зовут Михаэль Борнштейн, я буду вести расследование. Расскажите,
что здесь произошло.
Путаясь в подробностях, я рассказала о зонтике, о полоске света из-под
двери кабинета Когана, о шагах, которые я слышала под своей дверью.
- И что же, - спросил Михаэль Борнштейн, - шаги были мужскими или
женскими?
Я немного подумала.
- Мужскими. Не слышно было стука каблуков.
- Так. Как насчет других звуков? Ну там, - он сделал неопределенный
жест рукой, - какие-либо характерные покашливания, хрипы, вздохи? Не
слышали?
Я молча покачала головой. Мне хотелось домой.
Но похоже, он не собирался меня отпускать. А что спрашивать - еще не
решил. Повернувшись к тому эксперту, который снимал отпечатки пальцев, он
спросил:
- Рони, есть что-нибудь новенькое?
- На дверной ручке пальчики убитого и госпожи Вишневской, - радостно
сообщил тот. "Чего тут радоваться?" - раздраженно подумала я.
- Больше ничего? - без особой надежды поинтересовался следователь.
- Есть еще парочка смазанных отпечатков, но они довольно старые, сказал
Рони с сожалением. - Идентифицировать невозможно.
Борнштейн повернулся к второму:
- Что у тебя, Яков?
- Частицы черной лайки под ногтями убитого, - откликнулся тот. - Можно
предположить, что убийца был в перчатках.
- Почему "был"? - буркнул следователь. - Почему не "была"?
Вот только быть заподозренной в убийстве мне и не хватало для полного
счастья! Я собралась выдать гневную тираду и даже открыла рот.
- Я вас не подозреваю, - словно подслушав мои мысли, быстро сказал
следователь. - Это так - дурацкая привычка придираться к экспертам... Даа,
эстет, - хмыкнул он. - В тонких перчатках и с кухонным ножом. Эстет.
Прибыла скорая. Двое санитаров вынесли тело несчастного психоаналитика.