"И.Пфлаумер. Проклятие Марены ("Огонь, лед и пустыня" #2) " - читать интересную книгу автора

Имение Холла нисколько не изменилось за прошедшие годы. Разве только
деревья в саду выросли, и вместо дубовых ворот теперь стояли кованые. Я
обошла усадьбу по периметру. Над каменным забором возвышалась большая крыша
особняка и крупного флигеля, пристроенного незадолго до появления в этом
доме Элении. Перед домом раскинулся парк с подъездной аллеей. С другой
стороны находились конюшни и хозяйственный двор. Владения Холла выглядели
очень внушительно. Я притаилась за служебными воротами, рассчитывая, что
какой-нибудь конюх, стремянной, или любой другой холоп ближе к вечеру
направится в таверну, собираясь отметить окончание рабочего дня. Самый
лучший способ узнать, что творится в нужном доме - подпоить слугу. У Шторма
была девица-информатор в доме Холла, но ганарец, естественно, не оставил мне
ее координат. Ублюдок!
Усилием воли я погасила вспыхнувший было гнев, и как раз вовремя - из
ворот вышел потрепанный работяга. Я мысленно обратилась к Сряште с мольбой.
Многие работники, прислуживающие высокорожденным господам, задирают нос
перед остальными. Они игнорируют нижний Тирит, считая, что им не пристало
проводить время вместе с "голытьбой". Конечно, трактиры они тоже посещают,
например "Розалинду" - самое популярное среди таких выскочек место. Только
вот мои слуги тоже считали себя выше простых горожан и в "Розалинде" я легко
могла нарваться на кого-нибудь из них. Хуже всего то, что я об этом и не
догадалась бы - холопов в доме я не то, что по именам - в лицо-то не узнаю.
Но "мой" конюх был не из этих снобов. Он закрыл ворота, почесал
объемное пузо и направился к Тоницкому каналу - ближайшей улице, ведущей в
нижний Тирит. Я последовала за ним. Мы вышли из богатого квартала и начали
петлять по грязным улочкам нищих районов. Похоже, холоп искал место, где
можно отдохнуть дешево и сердито. Наконец, его выбор остановился на таверне,
опознать которую можно было только по кружке пива над дверью. Ни названия,
ни каких-либо других указаний на то, что перед нами таверна, не оказалось.
Конюх вошел внутрь, я подождала с четверть часа и вошла следом. За это время
он успел принять две кружки браги, и теперь мир ему казался ярким, таверна -
светлой, а каждый посетитель - другом и братом. Этим-то я и воспользовалась.
Присела рядом, заказала себе кружку такого же пойла и завела с мужиком
беседу о жизни. Полчаса мне хватило на то, чтобы узнать о конюхе все. Теперь
я знала, где он родился, как и на ком женился, какая сука его теща, какая
корова жена, и какой ублюдок работодатель. Насчет последнего я была с ним
совершенно согласна. Из всего этого вороха полезной информации оказалось не
так много. Нянька Хола по прежнему работала у него ключницей. Это старую
суку я помнила очень хорошо. Больше никого из слуг, знавших меня, в доме не
осталось. В главном доме жили сам Хол, Новио, очередной доктор и ключница. У
спальни каждого Рейлея стояло по два стражника. В крыле прислуги проживали
две горничные, лакей и мажордом. Остальные слуги приходили утром и уходили
вечером. Бургомистр тяжело болел, он поднимался с кровати только для того,
чтобы сходить в галерею. Правда, поговаривали, что на стенах там висят
совсем не его великие предки, но никаких подробностей конюх не знал -
экскурсию по дому ему не устраивали.
В конце-концов, с трудом выбравшись из объятий совершенно пьяного
конюха, считающего меня самым близким человеком на свете, я отправилась
назад в гостиницу. С утра мне предстояло посетить несколько магазинов.

Холодно и мрачно. Внутри дом Рейлея изменился. Нет, на первый взгляд