"Сьюзен Филлипс. Рожденный очаровывать ("Звезды Чикаго" #7) " - читать интересную книгу автора

которых выглядела как Бо-Пип, готовая усесться за руль биплана.
- Ваше дело ехать дальше и роскошно выглядеть, - буркнула она. - Не
стоит напрягать мозги разговорами.
Черт, да наглости у нее хватит на сотню баб!
- Дело в том, Блу, что я не просто красавец. Но еще и бизнесмен, а
следовательно, вправе ожидать возврата своих вложений.
Наверное, не стоило принимать столь елейный тон, но он слишком
наслаждался происходящим.
- Вы получаете подлинник Блу Бейли, - справедливо заметила она, - а
кроме того, - охранника для машины и телохранителя, готового держать ваших
фанатов на расстоянии. Честно говоря, это я должна бы предъявить вам счет. И
думаю, я так и поступлю. Двести долларов за пробег отсюда до Нашвилла.
Прежде чем Дин успел объяснить, что думает о таком бессовестном
вымогательстве, включилась "Сейф нет".
- Привет, Бу, это Стеф.
Бобри всем телом подалась к динамику и кокетливо осведомилась:
- Бу, ты просто дьявол! Что ты сделал с моими трусиками?
Последовало долгое молчание. Дин злобно уставился на нее.
- Стеф, я сейчас не могу говорить. Слушаю аудиокнигу, и кого-то вот-вот
должны прирезать.
Он отключился.
Бобри сдвинула очки на кончик носа и посмотрела на него поверх оправы.
- Простите, мне было скучно.
Он вопросительно вскинул брови. Она в его власти и все же ни на дюйм не
уступает! Интригующе!
Он включил радио и помог барабанщику "Джин Блоссомс" чертовски ловкой
дробью, выбиваемой на рулевом колесе. Однако Блу была по-прежнему затеряна в
своем мире. Она даже ничего не сказала, когда он переключил станцию после
того, как Джек Пэтриот снова запел "Почему не улыбнуться?".
Блу едва слышала доносившуюся из динамиков музыку. Дин Робийар так
выводил ее из себя, словно специально задался такой целью. Ни в коем случае
нельзя показать, что она это сознает. Интересно, поверил он ее лжи насчет
Монти и банковских счетов? Он человек скрытный, так что сказать трудно, но
она не может признаться, что во всем виновата мать.
Вирджиния, как единственная родственница Блу, естественно, имела доступ
ко всем деньгам дочери. Мать никогда бы не обокрала кого-то сознательно. Блу
не знала человека более бескорыстного. Она всю жизнь спокойно носила одежду
из благотворительных магазинов Армии спасения и, прилетая в Штаты, ночевала
у друзей. Только гуманитарный кризис поистине эпических пропорций мог
заставить ее ограбить счета Блу.
Блу обнаружила воровство в пятницу, три дня назад, когда пыталасьснять
деньги в банкомате. Вирджиния оставила сообщение на ее сотовом.
" У меня всего несколько минут, милая. Сегодня я сняла деньги с твоих
счетов. Напишу, как только смогу, и все объясню " .
Ее мать редко теряла самообладание. Но на этот раз мягкий голос
Вирджинии то и дело прерывался.
" Прости меня, любимая. Я в Колумбии. Группа девушек, с которой я
работала, вчера была похищена одной из вооруженных банд. Их... изнасилуют и
заставят стать киллерами. Я... Я не могу допустить, чтобы это случилось. Я
могу купить их свободу твоими деньгами. Понимаю, милая, что ты посчитаешь