"Игорь Пидоренко. Мухобой (Рассказ, фантастика)" - читать интересную книгу автора

Мухи наглели по-прежнему. Даже, показалось, еще больше. Так и
слышалось в их жужжании: "Струсил, струсил, боишься!" Николай Антонович
только отмахивался: "Отстаньте, подлые!" - продолжал заниматься своими
делами. А мысли крутились в голове независимо от его воли: "Неужели
действительно струсил?" И уговаривал себя, и убеждал: "Какой из тебя
летчик? Ты посмотри - брюхо из штанов вываливается! Давление повышенное,
ревматизм о себе знать дает, печень побаливает. Куда тебе летать? Ну был
бы пацан семнадцатилетний - другое дело. А у тебя ведь по утрам звон в
ушах стоит! Сиди и не рыпайся!" Но разве кто из нас когда своего
внутреннего голоса слушается? И мухи проклятые поедом ели, пешком уже по
столу разгуливали.
Кончились душевные борения Николая Антоновича тем, что в обеденный
перерыв, когда девчонки упрыгали в город, он опять закрыл дверь кабинета
на ключ и принялся изучать инструкцию по управлению самолетом.
Была она составлена просто и доходчиво. Конечно, о том, чтобы сидеть
и ручкой шевелить, и речи быть не могло. Но относительная простота
существовала. Как она была достигнута - о том в инструкции умалчивалось. А
впечатление сложилось такое, что у Николая Антоновича руки зачесались
попробовать все же подняться в воздух.
Конца рабочего дня он ждал с таким же нетерпением, как и его
подчиненные. Только причина была другой, разумеется. Минут пятнадцать он
не решался нажать кнопку адаптера-миниатюризатора, как именовалось это
устройство в инструкции, потом все же собрался с духом. Пережив вторичный,
гораздо более слабый шок от уменьшения, твердо ступая, он прошел к
самолету, забрался в кабину, пристегнул ремни и, сверившись с инструкцией,
запустил двигатель. И взлетел!
Первый вылет превратился в серию взлетов и посадок. Хотя и запело
сладостно в душе, когда самолет оторвался от стола, Николай Антонович этой
песне наступил на горло и занялся учебным курсом. Самолет предстояло
освоить досконально. Взмокла спина, потели ладони, холодные ручейки
сбегали по лбу и вискам, а он раз за разом поднимал машину и плавно
приземлялся. Почувствовав, что делает это хорошо, перешел к пилотажу в
воздухе. Окончился учебный день только тогда, когда стрелка топливомера
задрожала у ноля.
Николай Антонович подрулил к ангару, выключил двигатель, выбрался из
кабины и тщательно заправил самолет с помощью ручной помпы. Только теперь
он почувствовал, что устал до ватных ног и тумана перед глазами. Кое-как
доковылял до кнопки возврата, нажал ее слабым пальцем и повалился в
кресло. Лишь спустя какое-то время он заставил себя подняться, упаковать
ангар с самолетом в коробку и спрятать ее в шкаф. Дома он пробормотал жене
что-то невнятное насчет трудного дня и, отказавшись от ужина, лег спать.
Наутро, придя на работу, Николай Антонович совершил первый боевой
вылет. Правда, безуспешный. Не знал он еще повадок мух, а потому,
расстреляв весь боезапас, злой как черт от своей неудачи, он вернулся в
нормальное обличье, сел и занялся текущими делами. Обеденный перерыв был
посвящен дозаправке самолета.
Больше в этот день он не летал. Отправился после работы в библиотеку,
затребовал всю возможную литературу о мухах и допоздна просидел над
книгами. Узнал он многое, полезное и ненужное, лишь о тактике мушиных
полетов не сказано было ничего. Наверняка было где-нибудь и об этом, но