"Бианка Пиетров-Энкер. Германия в июне 1941 г. - жертва советской агрессии?" - читать интересную книгу автора

обеспокоенности Советского Союза вопросами обеспечения своей безопаснос-
ти в канун второй мировой войны. При этом необходимо назвать помимо неп-
ропорциональности развития советской индустрии и последствий "чисток"
еще и внешнеполитическую изоляцию, в которую Советский Союз был ввергнут
британской политикой умиротворения, в также Мюнхенским соглашением. Для
Кремля это было равносильно предательству. Председатель Совета Hародных
Комиссаров Молотов говорил на праздновании годовщины Октябрьской револю-
ции в 1938 г. даже о том, что агрессиями Германии, Италии и Японии фак-
тически уже развязана "империалистическая война". Он упрекнул Великобри-
танию, Францию и США за то, что они не создают единого антифашистского
фронта, поскольку эти державы, по всей видимости, сохраняют фашизм в ка-
честве "хорошего противоядия" против социализма. В Мюнхене агрессивной
Германии дали в этом плане очередной стимул, и теперь в повестку дня
внесено дальнейшее расширение войны24.

Эта речь была чем-то гораздо большим, нежели интерпретацией междуна-
родной политики по ленинской схеме. В ней выражался страх советского ру-
ководства перед тем, что готовность Запада к дальнейшим уступкам
"третьему рейху" в его территориальных притязаниях рано или поздно при-
ведет и к территориальным претензиям к Советскому Союзу. Отсюда вытекала
первая заповедь при обеспечении безопасности - осторожно преодолевать
низкий уровень германо-советских отношений. В этой связи стоит взглянуть
на часто цитируемую речь Сталина с упоминанием о "каштанах". В ней четко
отразилось беспокойство СССР по поводу сообщений западной прессы о воз-
можном присоединении Советской Украины к Закарпатской Украине, которая в
октябре 1938 г. стала автономной областью федеративной Чехословацкой
Республики25.

Взгляд за кулисы позволяет обнаружить, что реакция Сталина отнюдь не
была преувеличенной. Французский министр иностранных дел Боннэ в то вре-
мя действительно рассчитывал на то, что Германия преследует в отношении
Украины такую же политику, как и в вопросе о Судетской области, и что
она, опираясь на право на самоопределение, сумеет помочь сепаратистским
движениям в Польше и СССР одержать победу. Поскольку в этом случае, как
казалось, станет возможно решить конфликт мирным путем аналогично Мюн-
хенскому соглашению, французское военное командование вопреки подписан-
ному в 1935 г. советско-французскому договору о военной взаимопомощи
считало себя свободным от договорного обязательства облегчить положение
Красной Армии действиями французских вооруженных сил, если Германия
вторгнется на Украину26.

Лишь тогда, когда Франция поняла, что усиление мощи Германии за счет
Востока увеличивает ее потенции для борьбы на Западе, она начала перео-
риентацию. Hо это мало что дало: Франции отводилась единственная роль -
в конечном счете постоянно поддерживать позиции Великобритании. Послед-
няя же летом 1939 г. всю свою политику строила на том, чтобы в рамках
умиротворения агрессора прийти к мирному урегулированию с Германией. А
переговоры с Советским Союзом служили при этом не более чем средством
нажима, чтобы заставить Гитлера пойти на примирение, и этот факт не мог
остаться скрытым от сталинского руководства и только еще больше усилива-