"Валентин Саввич Пикуль. Конная артиллерияа- марш-марш! (Военный рассказ) " - читать интересную книгу автора

Настал черед растеряться командующему армией:
- За что же, милейший, вы меня ненавидите?
- А за то, - рубил Костенецкий, - что вы немец-перец-колбаса, кислая
капуста... Терпеть не могу вашего педантства, формалистики, шагистики и
прочих берлинских премудростей. Я - русский воин, и мне ли подчиняться
князьям Яшвиллям и баронам Остен-Сакенам? Ты совсем глупый, если решил, что
я твоего татарина целовать стану... Обедайте сами. Ну вас всех к черту!
Костенецкому велели покинуть армию и ехать к себе на хутор. Он приехал
домой, а там крестьяне воют от притеснений управляющего.
Василий Григорьевич, забыв о своей нечеловеческой силе, в злости так
поддал управляющему, что тот вышиб дверь головой, пролетел метров десять по
воздуху и застрял головою в плетне, обрушив с тына целый ряд горшков,
сушившихся на солнцепеке.
- Разбитые горшки, - сказал Костенецкий, - купишь в субботу на базаре.
А я за твою подлость тратиться на горшки не намерен!
Проживая на вотчинном хуторе Веревки, он вел крестьянскую жизнь:
работал на кузнице, косил с мужиками сено, помогал мельнику устанавливать
над речкою жернова. Ютился генерал в простой мазанке, над дверями которой
повесил свой дворянский герб: пурпурное сердце, вырванное когда-то палачом
из груди его предка, пронзенное двумя стрелами... На завалинке сидел он под
гербом!
Из списков артиллерии его не вычеркнули, Костенецкий числился как бы в
запасе, но Александр I о нем более никогда не вспоминал. Николай I, правда,
дал ему чин генерал-лейтенанта, однако продолжал мариновать его на хуторе -
подальше от столичных выкрутасов. Лишь в 1831 году Костенецкого срочно
вызвали в Петербург, где он получил назначение на пост начальника артиллерии
Кавказской армии...
Отъехать на Кавказ не успел - появилась холера.
- Не пейте сырой воды, - внушали ему. - Пейте кипяченую. Не ешьте
свежих огурцов, мойтесь уксусом. Курите в комнатах серой.
- Что за чушь! - фыркал Костенецкий. - Дайте мне кусок мышьяку, я
сгрызу его - и никакая холера не возьмет меня...
Холера взяла богатыря и скрутила в один день!
Василий Григорьевич скончался 31 июля 1831 года.
Погребли его на холерном Куликовом кладбище в столице.
Могила его не сохранилась, а дом на хуторе Веревка сгорел, все бумаги и
ценная коллекция оружия погибли в пламени.
Женат он никогда не был, записок после себя не оставил, но о нем
сохранилось множество анекдотов. А портрет Костенецкого висит в Военной
галерее героев 1812 года - в здании нынешнего Эрмитажа; генерал острижен
"под горшок", улыбка его застенчивая.
Человек он был очень добрый и артиллерист славный.
В моих ушах звенит его напряженный голос:
- Конная артиллерия - марш-марш!..
И срываются. И пошли. И тогда страшно...


* * *

Я понимаю: можно самозабвенно любить и пушки. В мемуарах одного