"Акиф Пиринчи. Дуэль " - читать интересную книгу автора

Кроме того, он пробует свои силы в составлении гороскопов в Интернете, хотя
разбирается в положении звезд не лучше, чем свинья в апельсинах.
Густав называет себя моим "папочкой", против чего я, собственно, не
возражаю. Главное, чтобы он продолжал обеспечивать мне образ жизни,
достойный Людовика XIV. Раздражает меня лишь уменьшительная форма слова
"папочка". Оно совершенно не подходит пятидесятишестилетнему лысому детине с
фигурой борца-сумоиста и в очках. Было бы лучше, если бы он называл себя
моим хозяином. Впрочем, оставим эту тему.
Надо сказать, что между нами существует внутренняя связь. Вряд ли это
узы любви, скорее нас связывает чувство уважения. Не бывало еще такого,
чтобы я, проснувшись утром, отправился на кухню и нашел свою мисочку пустой.
Когда на меня накатывает соответствующее настроение, я иду к Густаву и
получаю от него ласку и нежность. Он гладит меня, и я, довольный,
укладываюсь на его большой живот. А Густав тем временем, жуя ветчину, читает
очередную книгу об археологических раскопках. На улице пасмурно и холодно, а
у нас в доме уютно и тепло. Конечно, было бы странно, если бы я, кот,
гуляющий сам по себе, светлый и свободолюбивый дух, только из-за телячьей
печени и массажа шкурки привязался к Густаву, этому придурку с двойным
подбородком и наклонностями профессора, вид которого кого угодно может
привести в депрессию. И тем не менее признаюсь, что питаю к нему добрые
чувства и считаю его необходимым, а значит, любимым злом! Мне никогда не
забыть летние вечера в саду, когда Густав, надев на лысую голову поварской
колпак, жарит шашлыки для своих гостей и бросает мне кусочки сочного,
аппетитного мяса. Или вечера у телевизора, когда мы с ним засыпаем и
начинаем похрапывать через десять минут после начала очередного дурацкого
шоу. В конце хочу заметить в свое оправдание: конечно, нонконформисту не
пристало быть зависимым от старого простофили Густава, но вы когда-нибудь
видели нонконформиста с избыточным весом?
Итак, я сидел у окна и любовался зимним пейзажем. Снег укрыл всю землю,
его шапка лежала на каменной ограде сада и воротах, В полумраке в воздухе
мелькали снежинки. "Приближается время ужина", - думал я, чувствуя, как меня
неудержимо клонит ко сну. В эту пору Густав обычно зажигал свет в нашей
уютной норке. Однако сегодня он не спешил. Густав сидел в кабинете у
дурацкого ящика с Интернетом, стараясь выманить у безмозглых пользователей
деньги за свои бездарные гороскопы. Сквозь открытую в туалет дверь я слышал,
как он стучит по клавиатуре. Впрочем, шум этот шел мимо моего сознания,
поскольку я находился, как уже говорил, в состоянии медитации, и мне было не
до земных будничных звуков.
Вскоре я услышал треск деревянного настила под ногами
стодвадцатикилограммового хозяина дома и шарканье ног. Но, пребывая в
полукоматозном состоянии, я не мог повернуть голову. Да и не было
необходимости. Я знал, что наступило самое приятное время суток и Густав
отправился на кухню, чтобы приготовить ужин. Я слышал, как он что-то
бормочет себе под нос. Как все одинокие люди, мой "папочка" любил поговорить
сам с собой, порой делая вид, что беседует с домашним животным. До моего
слуха доносились бессвязные обрывки фраз. А затем я вдруг увидел над своей
головой толстые руки с мясистыми пальцами. Они открыли оконную раму, и в мой
чувствительный нос ударил мороз. А потом произошло нечто ужасное. Меня
столкнули с окна на улицу, и я упал в снег.
Встав на четыре лапы, я отряхнулся. Наверное, не стоит говорить, что? я