"Виталий Пищенко, Михаил Шабалин. НЛО из Грачевки " - читать интересную книгу автора

корабельной брони мягко сомкнулись и отрезали подземелье от лучей звезд,
которые несли свою бессменную вахту где-то там, над ватными одеялами
облаков, выше молний, в звенящей черной пустоте. За стеной проскочили три
слоя железобетона.
"Взрыв сверхновой можно переждать", - шутили в лаборатории, знакомясь
с проектом "резиденции Агафона".
Волкову предстояло свидание со своим детищем. Не в буквальном,
конечно, смысле. Никто из создателей не видел СПС-2 воочию. Даже защищенные
телекамеры время от времени выходили из строя, глядя на скрученный спиралью
плазменный шнур, в котором хаос ядер и электронных оболочек представал
порядком более высокого содержания: структурами памяти с их немыслимыми
комбинациями.
Свидания, о которых идет речь, внешне выглядели довольно странно:
шаркая большими войлочными туфлями, сотрудники лаборатории аналоговых
систем шли к особому аппарату, стоявшему в центре небольшой комнаты.
Аппарат внешне напоминал сушилку для волос в парикмахерской. Это был блок
интуиции.
Основную массу информации Агафон получал с обычных считывателей.
Новые сведения тремя потоками: точные науки, естественные, гуманитарные -
постоянно поступали в электронную память машины. Но просто обладать
знаниями мало. Надо еще уметь быстро и безошибочно выбрать из их массы
единственно необходимые. У человека это качество называется интуицией.
Этому же хотели научить СПС-2 ее создатели, для этой цели и предназначалась
"сушилка". По инструкции севшему в кресло полагалось читать художественную
литературу. Можно было смеяться и плакать. Можно было даже вздремнуть, если
подлежащая прочтению книга казалась неинтересной. Для создателей Агафона
важным было даже не то, что читали сидящие под "сушилкой", а то, как
читали: чувства и переживания людей. Предполагалось, что механизм эмоций и
интуиция связаны между собой и что наиболее сильные из процессов,
происходящих в мозгу человека, Агафон был способен улавливать. Но все это
только предполагалось. С определенностью сказать о том, как влиял блок
интуиции на работу машины, не решился бы никто. СПС-2 была моделью
экспериментальной.
В лаборатории быстро сформировались литературные вкусы. Игорь всегда
умудрялся попадать на фантастику. Причем на самую лучшую. Представление о
мирах, созданных Брэдбери и Ефремовым, Агафон получал только от Игоря.
Волкову уступили Шекспира и Толстого. Сеня не единожды всплакнул, читая
"Консуэло". Кирилл был "всеяден" - читал первые две страницы и засыпал.
Константин Тимофеевич помнил, как специальным рейсом блок интуиции
доставили в Сосновск из Ленинграда.
Сотрудники тихо стояли перед стендом, на котором красовалась гнутая
полость. Техник-виртуоз Сеня Вынер пересчитал число нулей перед цифрой,
означавшей массу платиновой сеточки-паутинки, охнул и ушел к другу в
соседнюю лабораторию делиться впечатлениями...

Сеточка плавала в особом органическом масле и должна была по замыслу
конструкторов регистрировать очаги возбуждения внутри человеческого мозга.
Всем четырнадцати миллиардам нервных клеток ставилась в соответствие
картина конвективных токов в масле, прошедшем такую очистку, что в
сравнении с ним дистиллированная вода показалась бы Нилом в период