"Владимир Иванович Пистоленко. Памятное лето Сережки Зотова (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Между прочим, Сергей слышал, что у него есть не родная, а двоюродная
бабушка, тетя мамы, что живет она очень далеко, где-то в лесном холодном
краю, откуда родом и сама мама, и что зовут мамину тетю Манефа. Бабушка
Манефа. Сергей однажды слышал разговор отца и матери о бабке Манефе. Мать
как-то стала плакаться, что ей надоело отсиживаться дома и что она
истосковалась по настоящему делу и уже не верит в такое счастье, когда
снова пойдет на работу. Тогда отец предложил вызвать в Потоцкое бабку
Манефу, или, как он ее звал, Манефу Семеновну, и попросить пожить у них
сколько сможет. Подомовничать. Но мать не согласилась, потому что у Манефы
Семеновны трудный характер и человек она несговорчивый. К тому же очень
богомольная, а хорошего от этого ждать нечего. Особенно для Сережки - еще,
чего доброго, может ему голову затуманить. И мать занималась домашними
делами.
Она не любила сидеть сложа руки, обрабатывала огород, но выращивала
не столько овощи, сколько цветы. И вот развела их так много, да такие
красивые, что даже приезжие из других сел приходили полюбоваться и
раздобыть семян.
Вдвоем с Сергеем они целыми днями пропадали на огороде, и не потому,
что там всегда находилась работа, а больше из-за красоты. Там было очень
красиво, так красиво, что даже уходить не хотелось. А как интересно
наблюдать за цветами! Вечером чашечка цветка только начинает раскрываться,
чуть-чуть, даже нельзя еще угадать, какого он будет цвета, а утром
придешь - и удивительно становится: ну как мог этот огромнейший цветок еще
вчера уместиться в своей небольшой чашечке!
Сергею нравились тюльпаны, да не просто тюльпаны, а те, у которых
лепестки белые, окантованные по краям двумя полосками - золотистой и
бледно-сиреневой, а внутри, где лепестки выходят из чашечки, ярко-красные
мазки, будто там тлеет, разгорается огонек.
Вот и сейчас Сергей прежде всего навестил своих любимцев.
Шарика цветы не интересовали, и, хотя он неотступно следовал за своим
другом, вид у него был скучный и недовольный.
Так они вдвоем прошли весь огород до дальнего забора.
И вдруг Сергей заметил, что ворота, ведущие к обрыву, не только не
заперты на вертушку, а даже неплотно притворены. Видно, утром отец ходил к
реке да так и не закрыл их как следует. Отцу можно ходить к обрыву, а вот
Сережке не разрешают. Боятся. Но он же не маленький и не глупый, все
понимает.
Сергей в нерешительности стоял у ворот - идти или не идти? Шарик
сначала обнюхал ворота, затем скользнул за изгородь. Очутившись на
свободе, он зачем-то помчался вперед, потом, увидев, что Сергей не идет за
ним, вернулся и стал лаять, словно упрекая своего друга в нерешительности.
Поднатужившись, Сергей отодвинул ворота и... очутился по ту сторону
плетня. Прямо перед ним, в нескольких шагах, был обрыв, за ним - река,
внизу у обрыва - омут. Направо и налево протянулось село, за рекой -
зеленая дубовая роща, дальше луг, а затем степь и степь без конца.
Зотовы жили в селе Потоцком. Это было большое село на Южном Урале.
Оно на несколько километров растянулось на правом высоком берегу
полноводной реки Самарки. Правда, Самарка, как и большинство степных рек,
полноводной была не всегда. Весной она разливалась так, что не видно было
другого берега, а летом, уже к концу июля, когда над степью полыхал