"Элизабет Питерс. Не тяни леопарда за хвост ("Амелия Пибоди" #5) " - читать интересную книгу автора

твердый рот и упрямый подбородок с ямочкой (правда, скрытый поначалу под
устрашающего вида бородой, но мне не составило труда убедить профессора
расстаться с его драгоценной растительностью).
Прошу прощения, опять увлеклась. Эмерсон и эмансипация - темы для меня
неисчерпаемые, но это не дает автору права до бесконечности испытывать
терпение читателя. Итак, с вашего позволения, возвращаюсь к рассказу.
Ни одному смертному не удавалось и не удастся достичь совершенного
блаженства в нашем несовершенном мире. Человек я разумный, а потому никогда
и не ждала от семейной жизни рая на земле. Однако и у самого разумного
человека есть предел душевной выносливости. Вот этого-то предела я и
достигла весной 18... года, когда мы готовились к отъезду из Египта после
очередной экспедиции.
Некоторые безответственные личности обвиняют меня в предубеждении
против мужского пола. Даже Эмерсон позволял себе подобные намеки, а уж
Эмерсону это совсем не к лицу. Да какое там предубеждение! Сами посудите.
Начиная с моего замечательного, достойного, но невыносимо рассеянного отца и
пятерых мерзких братцев и заканчивая разным сбродом - убийцами, ворами,
мошенниками всех мастей, - мужчины только и делали, что испытывали меня на
прочность. Мой собственный сын, Уолтер Пибоди Эмерсон, друзьям и недругам
больше известный под прозвищем Рамсес, и тот приложил к этому руку. Более
того, в моем мысленном черном списке (если вести учет, чего я, разумеется,
не делаю) первую строчку занимал бы именно он.
Рамсеса нужно как следует узнать, чтобы оценить. Оценить, заметьте, в
самом что ни на есть прямом смысле, то есть "оценить по достоинству", а
достоинства, как известно, бывают разными.
Внешность сына меня вполне устраивает. Я не разделяю предрассудков
некоторых наших соотечественников и не ставлю англосаксонскую бледность выше
оливкового цвета кожи жителей Средиземноморья, на которых (неизвестно
почему) так сильно смахивает Рамсес. С его интеллектуальными данными тоже
все в порядке, но по-другому и быть не могло. Я ни секунды не сомневалась,
что наш с Эмерсоном отпрыск унаследует выдающиеся способности родителей,
однако, признаться, результат превзошел все ожидания. Во всем, что касается
языков, Рамсеса иначе как малолетним гением не назовешь. К семи годам он
изучил древнеегипетские иероглифы; на арабском болтает бегло до ужаса - до
ужаса окружающих, не привыкших к его оригинальной манере выражать мысли, - и
даже на родном языке изъясняется высоким штилем, свойственным скорее
почтенному ученому старцу.
Этот уникальный талант Рамсеса нередко вводит людей в заблуждение. Им
кажется, что юное дарование не по годам развито и во всем остальном. Как бы
не так. Мне лично на ум приходит сравнение с Моцартом в детстве. У
гениального композитора с пеленок проявился музыкальный слух, у Рамсеса же -
лингвистический. Только и всего. А так наш сын - абсолютно нормальный
ребенок со средними, если не сказать ниже средних, способностями.
Согласитесь, сравнение с Моцартом напрашивается само собой. Образованный
читатель, разумеется, помнит историю неудачной женитьбы и печальной кончины
Моцарта.
Боюсь, я сгустила краски. Не сложилось бы у вас превратное впечатление
о Рамсесе. Уверяю вас, у нашего чада есть кое-какие и очень милые качества.
Он обожает животных... правда, частенько доходит в своей любви до абсурда -
когда, скажем, выпускает из клеток чужих птичек или отвязывает чужих псов,