"Леонид Платов. Когти тигра" - читать интересную книгу автора

ход факел. Но это было даже интереснее, больше напоминало кораблекрушение.
Мальчикам очень хотелось, чтобы навстречу шел пассажирский пароход
водоизмещением две тысячи тонн, не меньше, рейс: Одесса - Батуми. И чтобы
пассажиры толпились у борта, вглядываясь в темноту и переговариваясь
взволнованными голосами. И капитан, стоя на мостике, произносил бы
благодарность по мегафону. И над морем, навострившим уши, разносилось бы:
"Спасибо, ребята, за то, что предотвратили кораблекрушение!" А они,
предотвратившие кораблекрушение, тихо сидели бы в ялике и смотрели, как
мимо проплывают ряды ярко освещенных иллюминаторов.
Но им повстречался не пароход, а какой-то катер-торопыга. На слух можно
было угадать, что он уже не молод, страдает одышкой - вероятно, пора
перебирать болиндер.
Сигнал Володьки был отрепетирован, иначе говоря, повторен, в знак того,
что понят. На катере помахали фонарем, потом увалились мористее. Вскоре
огонек померк и растворился в переливающемся искрами море.
Вот и все. Как-то уж очень по-будничному, без прочувственных речей и
слез благодарности!
А за что, собственно, благодарить-то? Выполнен моряцкий долг: товарищи
предупреждены об опасности. Так и положено на всех морях и океанах.


МОРЕ ДЛИННО СВЕРКНУЛО ПОД НИМ...

Но потом стало очень холодно. Время, наверное, повернуло на второй час.
Минеры не появлялись. А береговое течение продолжало уносить мину дальше и
дальше по направлению к мысу Фиолент.
Море вокруг раскачивалось и фосфоресцировало. От беспрерывного
мелькания искр щемило глаза.
Но в сон не клонило. Наоборот! Никогда еще в жизни не чувствовал себя
Григорий таким энергичным и бодрым. Былой его гайворонской флегмы как не
бывало.
Он осмелился попроситься на корму, за руль. Но Володька, видимо, не
желал выпускать из рук командования. Он даже не ответил сразу на просьбу,
продолжая с напряжением вглядываться в мину, которая, поддразнивая своих
преследователей, приплясывала, как дурочка, в отдалении на крутой волне.
Лишь спустя некоторое время Володька удостоил друга ответом:
- Захекался на веслах? Мозоли себе на ручках натер?
Григорий промолчал. При чем тут ручки, захекался? Готов грести хоть до
самого Севастополя. Просто ему захотелось, чтобы мина была перед глазами.
Надоело то и дело на нее оглядываться.
Его охватил азарт охотника, всепоглощающий азарт, никогда еще до этого
не испытанный.
- А дэ вона зараз, Володька? Далэко? Нэ загубы, дывысь!
- Не упущу, смотрю, - снисходительно уронил Володька.
Но он все-таки упустил ее.
Слишком уж фосфоресцировало море, вдобавок еще и переливалось,
искрилось, присыпанное звездной пылью. Поди разберись: мина то высунулась
из-за волны, сама волна сверкнула гребнем или дельфин спинкой? Звездный ли
отблеск промелькнул там, вдали, блик ли это возник на гладкой черной
макушке мины?