"Леонид Платов. Когти тигра" - читать интересную книгу автора

Появляются на глади вод промоины, сияющие, светлые, напоминающие озера
среди лугов. Наклонно, пучком, падают из-за облаков лучи солнца. Когда
таких пучков несколько, они выстраиваются в ряд и делаются похожими на
индейские вигвамы, освещенные изнутри.
Не отрываясь смотрит вдаль подросток на костылях. Пена прибоя обегает
его ноги и концы костылей, уткнувшиеся в гальку.
День начинается неизменно с маленького события - с восхода солнца. И
заканчивается тоже событием - заходом солнца.
Облака на закате неотделимы от солнца. Многоярусные, цветные, они
громоздятся друг на друга. В узкие прорези пробивается свет. Там, у очага,
пируют великаны!
Завороженный этим зрелищем, Григорий присаживается на гальку. Костыли
лежат рядом.
Ага! Насытившись, великаны ушли спать. Очаг погас. Но вода еще долго
хранит свет солнца. Оно словно бы утонуло и покоится на дне морском. Море
- одна огромная раковина-ропан с перебегающими по ее выпуклой поверхности
золотыми блестками.
А за очистившимся от облаков горизонтом поблескивает другая раковина -
размером еще больше - небо. И вторая темнее первой, не перламутровая, а
розовая...
Однако Григорий любил море и в шторм. Даже еще больше, пожалуй, чем в
штиль.
До него долетают соленые брызги! Блаженно улыбаясь, он не вытирает
мокрого лица. Зрелище непокорного моря всегда обостряет в нем ожидание
счастья.
Часами мог он простаивать на берегу, наслаждаясь картиной
надвигающегося шторма. Вот узкая светлая полоса, похожая на меч,
вытянулась между небом и землей. Это знак бури. Тучи над светлой полосой
густеют, наливаются клубящимся мраком. А море у горизонта, наоборот,
белым-бело. Волны, поседев от страха, с развевающимися волосами, стремглав
мчатся оттуда к берегу, будто спасаясь от меча, нависшего над ними.
Волны боятся шторма, но и сами они внушают страх. Не издали, а у
берега. Тяжко ворочаются здесь, сталкиваясь и громыхая, серые, зеленые,
голубые, с белыми прожилками, как гранитные плиты. Это так спрессовал воду
шторм, без устали колотя и колотя ею о берег.
Нырнешь - не вынырнешь! Со скрипом сдвинутся плиты над головой, как
тогда, при взрыве балаклавской мины, и уже не шевельнуть ни рукой, ни
ногой, удушье перехватит горло, перед глазами тьма...
Григорий торопливо отгонял эти мысли, недостойные будущего моряка.
Но разве он все-таки будет моряком?
Брызги не только солоны - они горчат. Сильнее начали давить костыли под
мышками. Это Григорий вспомнил о них. Разве возьмут с костылями на
корабль?
Ну что ж! Не возьмут - останется на маяке, будет маячником, как дядя
Илья. Но никуда не уйдет от моря.


ПРЕДУПРЕЖДАЮЩИЙ КРИК ШТОРМА

Дядя Илья, видно, и сам был не прочь, чтобы Григорий остался служить на