"Леонид Платов. Когти тигра" - читать интересную книгу автора

На палубе головного тральщика два молодых офицера. Один только что
сменился с вахты, другому не спится, вышел покурить.
До нас доносятся обрывки разговора.
- Разве о своем комбриге можно так? - замечает укоризненно первый
собеседник.
- А я только тебе, больше никому. Я авторитет его перед матросами
всегда поддержу, а приказания выполняю не хуже других. Как говорится:
"Есть, товарищ комбриг!" А что думаю о нем, это, извини, дело мое. Мне
устав не запрещает иметь свое мнение о командире. Что я могу с собой
поделать? Не люблю, не люблю педантов!
- А это у него профессия такая. Мины, они, знаешь, все же как-то больше
уважают педантов.
- Мины пусть себе уважают, это их дело, - задиристо отвечает второй
голос. - Но при чем тут я? Он - минер, а я - штурман. И ты не минер -
механик.
- А воюем с тобой оба на тральщиках. То-то и оно. Мне рассказывали: наш
комбриг года два назад совершил в Севастополе что-то из ряда вон. Был
тогда младшим флагманским минером флота. Я подкатился к нему от лица
комсомольской организации: "Не поделитесь ли воспоминаниями о своем
севастопольском подвиге, товарищ капитан второго ранга, и, если можно, во
всех подробностях?" - "Нет, - говорит, - сейчас не до подробностей, мины
тралить надо. Вот станем в затон на зиму, тогда напомните".
- Гм! Засекреченный подвиг?
- Придираешься ты к нему, Генка.
- Да что ты! Это он придирается ко мне! Третьего дня целую лекцию о
бачках прочел. Не нравятся ему, видишь ли, бачки мои. "На флоте, -
говорит, - без году неделя, а уже под Сюркуфа работаете!" Кто этот Сюркуф?
- Француз, кажется. Адмирал.
- А! Ну если адмирал, тогда ничего еще...
Постепенно светлеет. Дождь, мелкий, настырный, то перестает, то опять
начинает идти.
- Слышал, как он оборвал меня за ужином? Только было я заговорил о
любви...
- Положим, ты о девочках своих заговорил, а не о любви. Это разница.
- Остришь? Ну остри, остри. У нас в кают-компании все острят. Один он
не снисходит до шуток. "В моем присутствии, лейтенант, прошу пошлостей не
говорить!" Каково? Вот же сухарь! Начисто лишен романтики. Разве настоящий
моряк может быть сухарем?
- А как же! Флотский сухарь. Самый твердый из сухарей.
- Опять остришь?


ЦИТАТА И ЗАМЕЧАНИЕ

Дождь перестал. Уже не темно, а серо вокруг.
Стали видны лица собеседников. Один из них курит почти без перерыва,
нервничает. Он еще очень молод, недавний курсант. Товарищ его постарше, но
ненамного. Он, наоборот, рассудителен, спокоен. Впрочем, сказывается,
наверное, и усталость после вахты. На бригаде траления до прибытия
лейтенанта Кичкина он был по возрасту младше всех остальных офицеров.