"Сергей Платов. Зимнее обострение ("Дружина специального назначения" #3) " - читать интересную книгу автора

незаслуженно процветает и жирует, когда "вся страна на него горбатится".
Возвращаться в Малый Халявец не собираются ни при каких обстоятельствах.
- Знакомый типаж, - буркнул Илюха, - другая страна, другой город,
другое время, а люди все те же.
- Это в тебе великодержавный шовинист говорит, - не мог промолчать
черт. У него с "москалем" Илюхой время от времени были бурные и совершенно
никчемные споры на национальную тему. Правда, на этот раз отчего-то в его
голосе было маловато твердости и полностью отсутствовал вызов на очередную
подобную разборку.
- Может, и говорит, - совершенно спокойно заметил старший богатырь. У
него также не было никакого настроя в очередной раз вывести на чистую воду
своего друга с характерным именем.
- Кстати, вы их видели давеча, - черт решил увести разговор в сторону,
подальше от неприятной темы. - Помните, на соревнованиях по биатлону
бесцеремонную даму и не сильно отстающего от нее сынка?
Илюха переглянулся с Любавой, и оба отрицательно махнули головой.
Слишком много всего произошло за последние часы, такие мелочи не остались в
их памяти.
- Вспомните: "Ты не можешь, а ты не хочешь", - услужливо подсказал
черт, - или наоборот.
На этот раз память их не подвела. Старший и младший богатырь хотели
было по традиции возмутиться, но черт среагировал быстрее и пошел на
опережение:
- Да, да! Я помню, вам и хочется и можется, да только мама не велит. Но
сейчас не об этом.
- А о чем?
- А о том, что время не ждет, и нам уже пора из общего списка
подозреваемых выделить кандидатуру номер один.
Тут черный мундир опять уступил место сюртуку, а фуражка - кепи. Перед
друзьями опять красовался великий лондонский сыщик, но уж больно какого-то
местного розлива.
Брень-нь-нь...
Положа копыто на сердце, Изя, мягко говоря, лукавил, когда рассказывал
друзьям о своем огромном опыте в сыскном деле, на самом деле его почти что
не было. Но сказать, что он никаким боком к нему не касался, тоже было
нельзя. Касался, и еще как, но как бы с другой стороны. Стражники, сыщики,
полиция и милиция многих европейских стран во все времена неоднократно
пытались вывести на чистую воду ушлого черта. Иногда это им удавалось, и он
на непродолжительное время оказывался за решеткой, но чаще всего рогатый
выходил из воды совершенно сухим, довольным и готовым к новым аферам. Таким
образом, Изя все-таки был в курсе некоторых методов, используемых
правоохранительными органами для поимки и доказательства его вины.
В НКВД он, надо сказать, служил, это была чистая правда. Вот только тот
факт, что буквально через полгода сослуживцы чуть было не поставили его к
стенке за слишком вольное отношение к доверенным ему материальным ценностям,
он старался не афишировать. Тогда ему (как обычно) помогли связи, длинный
язык и заступничество одного дальнего родственника из министерства финансов.
При этом черт совершено не ощущал никаких (даже самых маленьких и
робких) угрызений совести. Друзьям он не то чтобы не врал, а всего лишь
слегка недоговаривал. С такой формулировкой со своей совестью договорится