"Виктория Платова. Битва божьих коровок" - читать интересную книгу автора

может, не все в порядке. Я права?
- Увы, - Пацюк развел руками. - Если она и подозревала, то совсем
другое.
- Что же?
Пацюк выразительно повертел пальцем у виска.
- Вы понимаете? Девушка стала замечать, что в последнее время с вашим
братом начало твориться что-то неладное.
На глазах несчастной Насти выступили слезы, и стажер выругался про
себя: не стоило ему усугублять страдания родственницы. Но спустя несколько
секунд разразилась настоящая гроза: то, что он вначале принял за кроткие
слезы отчаяния, на самом деле оказалось слезами ярости. Да, именно так:
Настю душила ярость.
- Я никогда не поверю в то, что мой брат был сумасшедшим...
- Зачем же такие крайности? Возможно, это была всего лишь глубокая
депрессия... А в такие минуты человек способен на все. И потом:
пограничные состояния, они характерны для нашего времени. Вот взять, к
примеру, вас. Разве вы всегда пребываете в хорошем расположении духа?
Ответ крестьянки оказался достойным книжки "Практическая психология".
- Мне некогда пребывать в расположении духа. Ни в хорошем, ни в
плохом. У меня пять коз, парники, сад и виноградник. А еще муж и сын. Я
хочу поговорить с этой девушкой.
Ну наконец-то! Лед тронулся, господа присяжные заседатели! Пацюк не
выдержал и расплылся в дурацкой улыбке.
- Думаю, это можно устроить.
- Прямо сегодня.
- Хорошо.
- Тогда пойдемте отсюда.
Оставив в "Камасутре" 169 рублей 45 копеек, Пацюк и Настя вышли из
кафе.
- Вас подвезти к дому? - вежливо спросил стажер.
- Нет. Я просто хочу понять... Вы разговаривали только с этой
девушкой? Не нашли никого из его знакомых? Я видела его записную книжку,
там есть несколько телефонов...
Пацюк хмыкнул и принялся терзать переключатель "дворников". Хотя не
было никакого намека на дождь.
Чертова баба, кажется, он ее недооценил! Но разве можно было
предположить в этой белобрысой, изуродованной полевым загаром простушке
такую недеревенскую хватку? Еще вчера она была совсем другой: кроткой, как
овца, и плаксивой, как латиноамериканский сериал. Впрочем, и представления
о жизни были у нее вполне латиноамериканские: в родной семье все должны
быть физически и душевно здоровы. Никакого намека на шизофрению,
параноический бред или заячью губу. Максимум, что можно себе позволить, -
это временная амнезия и такая же временная потеря ребенка. Но к концу
повествования память обязательно должна вернуться, а возлюбленное чадо -
найтись...
- Да, действительно, - проблеял Пацюк. - Там было несколько
телефонов. Но к делу вашего брата они не относятся. Судя по всему,
записная книжка была новой. Ваш брат только начал ее заполнять. И,
заметьте, первыми внес в список адреса э-э... ритуальных служб.
- И что это может значить? - спросила Настя.