"Константин Плешаков. Богатырские хроники" - читать интересную книгу автора

- А завтра по радуге.
Приходит Мокошь к Даждьбогу и говорит:
- Сын, ты огнем правишь, хочу тебе игрушку огненную принесть.
- Спасибо, мать, - говорит Даждьбог. - Когда игрушки-то ждать?
- А завтра на зорьке.
Приходит Мокошь к Перуну и говорит:
- Сын, ты у меня старший, чудо одно у меня для тебя есть.
- Спасибо, мать, - говорит Перун. - Когда чудо-то увижу?
- А завтра по холодку.
"Вот и ладно, - Мокошь думает. - А Вил я и так раздавлю".
Поднялась Мокошь затемно, ходила и улыбалась: скоро-де с матерью буду.
Собрала подарки детям своим и пошла.
Приходит к Велесу и бросает на него духа малого, до Силы богов охочего,
всю выпивающего, до дна.
А Велес глиной намазался, и увяз в волосах его дух малый; выловил его
Велес и на землю бросил. И стал этот дух малый лешим.
Заплакала Мокошь.
Приходит к Стрибогу и сажает ему на колени двух духов малых - мужского
пола и женского, воду выпивающих до единой капли. А Стрибог маслом коровьим
натерся, и соскользнули с него духи, и упали на землю, и стали водяным да
русалкой.
Еще пуще закручинилась Мокошь.
Приходит к Даждьбогу и напускает на него Змея огнедышащего, солнце
пожрать норовящего. А Даждьбог вместе с солнцем в небо ушел, и ударился Змей
мордой о небо и отлетел на землю, где Змеем огнедышащим и остался.
"Ну, - думает Мокошь, - последняя надежда на чудо для сына моего
Перуна". И протягивает Перуну яйцо зеленое. Перун по нему молнией ударил, а
яйцо пухнет. Перун - пучком молний, а яйцо крепнет и смарагдом переливается.
Перун напрягся, заревел, оплел яйцо молниями, а оно все больше и больше и
светится уже, и смех из него идет нехороший.
Рада Мокошь. Страшную игрушку сыну принесла. А яйцо уж с Перуна ростом.
Вот-вот трескаться начнет и выползет из него кто-то. Только Мокошь да знают
кто.
Но тут-то Упирь и появилась. Сжала яйцо, но мало что не дала ему
лопнуть. Упирь была необыкновенная змея; яйцо стало уменьшаться...
Мокошь бросилась к ней, потому как в яйце была ее последняя надежда, но
Перун выпустил веером молнии и преградил ей путь.
Упирь билась на яйце; в нем бушевала такая Сила, что Упирь просвечивала
насквозь, и боги видели, как напрягаются ее позвонки и как колотится ее
сердце. Но вот яйцо стало тускнеть, и, наконец, Упирь бросила его оземь.
Мокошь дико закричала и вцепилась себе в волосы, а боги перевели дух.
Но яйцо не погибло. Оно упало на землю, и с ним пришло к людям великое
лихо, потому что в яйце билось лютое создание Мокоши, ее последняя надежда,
предназначавшееся на погибель богам, а доставшееся людям...
Не буду таиться: да, в яйце был Кащей.
Не смогли боги победить Мокошь, а Мокошь их не одолела. Ушла от всех
Мокошь и затаилась. Но звала ее в снах Зга, которая от обиды на единственную
дочь посулила всему, что она творила, несчастливую жизнь, звала и говорила:
поверни все обратно. А наяву никогда с ней не говорила и не отзывалась, даже
когда Мокошь в голос плакала.