"Александр Плонский "По ту сторону Вселенной" (Научно-фантастический роман)" - читать интересную книгу автора

- Вы меня поразили, - признался доктор Нилс, переживавший ее неудачу,
как свою собственную. - Не догадывался, что у вас такая... сверхчеловеческая
воля.
- Я и сама не знала... Впрочем, почему сверхчеловеческая? -
спохватилась Джонамо. - Все, что "сверх", уже патология. А я обычный
человек, разве лишь цель у меня необычная. Она меня и вдохновляет.
И от концерта к концерту реакция слушателей на ее музыку менялась.
- Слушали пианистку? - говорили, встречаясь, люди. - Обязательно
послушайте, это что-то необыкновенное. Даже не по себе становится от игры
Джонамо. За сердце берет...
На концертах люди все охотнее и глубже погружались в мир собственных
чувств, открывали его заново, поражались ему, а заодно и самим себе: вот мы,
оказывается, какие!
Музыка раскрепощала чувства, придавала им выпуклость, остроту, вызывала
непривычное беспокойство, как бы нашептывала в душу: "А правильно ли мы
живем?"
- Ваша игра попирает законы реальной действительности, - сказал как-то
один из слушателей. - Она похожа на гипноз. Уже одно то, что она не
синтезирована, а возникает под вашими пальцами, словно исходит от них,
производит завораживающее впечатление. Но дело даже не в этом. Вы посягаете
на личность человека, его характер и психику, навязываете свое
мировосприятие через посредство музыки.
Джонамо была еще во власти музыкальных образов. Все виделось точно
сквозь дымку. Серебряную шевелюру говорившего с ней человека окружало нечто
вроде ореола. На миг возникли неясные ассоциации - с кем? Проглянуло и вновь
исчезло что-то знакомое.
- Вы преувеличиваете, - тряхнула головой Джонамо. - Я лишь помогаю
людям понять себя. Стараюсь открыть им, на что они способны. Средствами
искусства отстаиваю добро.
- Разве у нас... сохранилось зло? - недоуменно спросил собеседник.
- Отсутствие зла еще не есть добро.
- Так ли?
- Если число не отрицательное, то это вовсе не значит, что оно
положительное. Возможен и нуль.
- Да... В логике вам не откажешь. Но логика не может оправдать вашу
музыку!
- По-вашему, она нуждается в оправдании?
- Я пытаюсь это сделать и не могу.
- Мне жаль вас, - сказала пианистка.
Не одно лишь искусство с такой силой воздействовало на слушателей, но и
обаяние Джонамо. Говоря о гипнозе, седовласый был недалек от истины. Биополе
пианистки возбуждало ответные всплески полей. Стихийно возникала
автоколебательная система, в которой, подобно электрическим колебаниям,
генерировались эмоции, причем их амплитуда тысячекратно превышала
эмоциональный потенциал не только каждого слушателя в отдельности, но и
самой Джонамо.
Подсознательно догадываясь об этом, она отказывалась от выступлений по
глобовидению. Джонамо опасалась, что первая же такая передача необратимо
разрушит притягательную силу ее музыки. С другой стороны, играя на рояле,
она вела страстную пропаганду против дегуманизации искусства, обездушивания