"Александр Плонский. Пепел Клааса (Фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

Вадим вскочил.
- Вы обвиняете Мандельштама!..
- Нет, это вы его обвиняете! - с неожиданной жесткостью воскликнул
Воронин. - Да-да, следуя вашей логике, Мандельштама нельзя не обвинить. Я
же оправдываю несчастного поэта. Ведь он всего лишь человек. А человека
можно сломить морально или физически. Не только слабого! Любого! Самого
сильного!
- Неправда!
- Предают отца, мать, друзей, самих себя. Иногда из подлости,
низости, зависти. Таким нет прощения. Чаще из страха, как Мандельштам, от
боли, безысходности. Здесь я не судья. Виновата природа человека,
запрограммировавшая в нем страх мучений и смерти. Тот же инстинкт
самосохранения, который не позволял сталинистам отречься от Сталина.
- Выходит, они-то его не предают?!
- Зато предают нас, не говоря уже о миллионах погубленных Сталиным,
их памяти. Но сталинистов я тоже не обвиняю. Каждый из людей родился
потенциальным предателем.
- Какая жуткая философия, - содрогнулся Вадим.
- Не философия, а печальная действительность, - убежденно проговорил
Воронин. - Напрасно мы коснулись этой темы, не стоило бередить вам душу.
Но вы сами вынудили меня. Как видите, я не смог устоять.
- Неужели вы способны на предательство? - в голосе Вадима возмущение
боролось с недоверием.
- К сожалению, - склонил серебряную голову Воронин. - Я могу привести
десятки... нет, тысячи примеров, когда люди, перед тем славившиеся
мужеством, превращались в...
- Вы... предавали...
- Я - нет, - с достоинством сказал Воронин. - Но не обольщаюсь этим.
Я тоже человек. Мне посчастливилось избежать предательства. Милость
судьбы! Ведь столько раз мог оказаться за решеткой, и в чем бы только ни
признался! Пронесло. Сам удивляюсь, почему. Иногда становится даже обидно:
неужели я был настолько ординарен, что не привлек внимания палачей?
- Остались чистеньким, а сейчас кокетничаете? - выдохнул Вадим. -
Вероятно, я не должен так разговаривать с вами. Вы академик, звездная
величина. Однако у меня нет желания поддакивать вам. И промолчать не могу.
То, что вы сказали, отвратительно. А теперь можете указать мне на дверь.
- Молодой человек, - устало произнес Воронин, - ваша горячность
делает вам честь. Я не в обиде на вас. Но слова, при всей их
эмоциональности, остаются словами.
- Вы сослались на тысячи примеров. Я тоже могу привести исторические
примеры...
- Почему я должен верить историкам, мало они меня обманывали?
- Но существуют же свидетельства очевидцев!
- Они субъективны. А я признаю лишь научно подтвержденные факты.
Только с их помощью вы сумеете меня переубедить. Сделайте это, и я умру
счастливым человеком. Поторопитесь, мне жить недолго, - добавил Воронин, и
Вадим впервые осознал, насколько он стар.

"Судья обратился к палачу:
- Посади женщину на стул и зажми ей руки и ноги в тиски.