"Александр Филиппович Плонский. "И прочие опасновти!"" - читать интересную книгу автора

денусь...
- Удостоверение на право вождения, товарищ водитель?
Эдик протянул права.
- Чистый, - глядя талон на просвет, усмехнулся инспектор.
- Чистый, - кивнул Баранчук.
Но когда младший лейтенант достал компостер, у Эдика дрогнуло сердце.
Ему вдруг стало ужасно жалко свой новый талон. Он и не заметил, как
произнес:
- Может, штраф, а, товарищ майор?
И вдруг рядом раздался истошный вопль. Совершенно забытый в этой
драматической ситуации второстепенный персонаж вдруг явился на сцену,
чтобы стать главным действующим лицом. Это была бабушка.
- Не губи, родимый! - завопила она. - Ой, не губи! - Она мертвой
хваткой повисла на инспекторе, цепляя его за руки, за лацканы, дергая за
планшет и причитая. - Не виноват он! Ой, не виноват! За что ты его,
сердешного?! Это же такой человек! Он меня спас... Да! И дочь мою спас!
Замуж она выходит... Отпусти ты его, батюшка, а? Христом-богом молю -
отпусти!
Вокруг уже собирался народ, и, как всегда, кто-то, не видный в толпе,
выражая якобы общее мнение общественности, анонимно, но грозно спросил:
- Ну чего к старухе пристал? Лучше бы бандитов и воров ловили.
- Когда их надо, их завсегда нету, - немедленно поддержал чей-то
пропитой альт.
Молоденький лейтенант покраснел, с трудом отцепился от бабки и,
возвращая целехонькие документы Эдику, зло прошипел:
- Кати отсюда! И чтоб я тебя здесь больше не видел! Артист!..
По дороге обратно, к дому бабкиной дочери, Эдуард Баранчук думал о
противоречиях человеческой натуры. Старушка сидит, как мышка, притихшая,
но прямая, довольная собой досмерти, и - скромная, все-таки спасла от
гибели такого человека. И Эдик не стал ее огорчать.
- Спасибо, бабушка, выручила ты меня, - пробурчал он.
Старуха в ответ разразилась целой речью, дескать, что она - это он ее
выручил, спас от разорения, так что его, Эдика, она и хочет отблагодарить,
поскольку вот ее дом и дальше ей ехать некуда.
Баранчук в темпе затащил телевизор вместе с бабушкой на третий этаж,
отобрал у нее ключи и открыл квартиру, в которой не оказалось ни души.
"Вероятно, все на работе", - подумал Эдик.
И тогда он стремительно распаковал телевизор, водрузил его на комод и
подключил антенну, которую они с бабушкой купили впрок в том же
злосчастном магазине. Когда на экране появился хулиганистый волк из
мультяшки и голосом артиста Папанова зарычал свое всегдашнее "ну, погоди",
старуха, вся сияя от счастья, дрожащими пальцами стала разворачивать
сильно похудевший после покупки белый платочек с каемкой. Она уж
вытаскивала оттуда красненькую, но Эдик, не дав ей опомниться и не желая
больше слышать слов благодарности, помчался вон из квартиры.
...Да, денек в смысле плана оказался не из лучших. Время летело
катастрофически быстро, а в кассе - Эдик бросил взгляд на "цепочку"
таксометра - шесть рублей с копейками и две сиротливые посадки.
У вокзала к нему сели какие-то две щебечущие девицы с цветами, в
центре у почтамта к ним присоединился бородатый негр, говорящий по-русски