"Александр Плонский. "Летучий Голландец" проыессора Браницкого (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

давно тревожил застой, царивший в институте, и, когда Уточкин выступил с
программой предстоящих нововведений, он безоговорочно поддержал их. Ректор
представлял, каким должен быть современный вуз, чувствовал новые веяния,
обладал широтой взглядов, отличающей истинного ученого.
Правда, Браницкий быстро распознал, какая сила движет Уточкиным.
- К пятидесяти стану членкором, а там посмотрим... - откровенно
сказал тот Антону Феликсовичу чуть ли не при первом разговоре.
"В конце концов, если человек хочет сделать карьеру и у него есть для
этого основания, стоит ли обвинять его в карьеризме? - думал Браницкий. -
Пусть будет карьеристом, но для пользы дела!"
Уточкин вник в систему показателей, которыми оценивали работу вузов,
и в качестве ближайшего ориентира взял "среднеминистерские" баллы по всем
разделам.
В баллах выражали даже возраст преподавателей. И он оказался выше,
чем в среднем по министерству (а в данном случае "выше" означало "хуже").
Уточкин стал постепенно избавляться от "переростков". Конкурсная система
замещения вакантных должностей не позволяла уволить преподавателя до
истечения пятилетнего срока. Но зато ему можно было отказать в
переизбрании на очередной срок. И вот, отработав пятнадцать лет,
сорокалетний ассистент, не сумевший за это время обзавестись ученой
степенью и перейти в доценты или старшие преподаватели, оказывался за
бортом...
Один за другим из института уходили опытные педагоги, а на их место
принимали вчерашних студентов. В этом усматривался свой резон: смены
поколений не избежать, так не лучше ли заблаговременно сделать ставку на
молодых?
"Но коллектив преподавателей - не футбольная команда, - негодовал
Браницкий. - Уходят те, кто мог работать еще не один десяток лет, чей
драгоценный профессиональный опыт складывался годами... Ученая степень
желательна, но сама по себе она еще не определяет квалификацию
преподавателя, можно быть перспективным ученым и никудышным педагогом".
За сорокалетними ассистентами последовали шестидесятилетние доценты,
чей возраст также снижал показатели института...
И тогда Браницкий выступил на профсоюзной конференции:
- Мои годы, увы, тоже подошли к среднеминистерскому рубежу, имеющему
столь большое значение для Игоря Валерьевича. Начну подыскивать другую
работу...
Это был откровенный демарш: в институте вместе с ректором, Браницким
и тогда еще здравствовавшим профессором-механиком насчитывалось всего пять
докторов наук.
Антону Феликсовичу устроили овацию. После этого выступления он и
удостоился впервые приглашения в "будуар".
Ректор был подчеркнуто доброжелателен и уважителен.
- Дорогой Антон Феликсович! Мы с вами должны найти общий язык, и мы
его найдем. Возможно, я допускаю тактические просчеты, но стратегия моя
правильна! Мне нужна ваша поддержка. И на меня вы тоже можете
рассчитывать. Чашечку кофе? Нина Викторовна, угостите нас!
Секретарь ректора, приветливая женщина средних лет, словно радушная
хозяйка, налила в чашки густой ароматный напиток.
- А может, коньяку? - заговорщически шепнул ректор.