"Плутарх. Гай Марций и Алкивиад " - читать интересную книгу автора

гнев Марция не знал удержу, а честолюбие не отступало ни пред чем, и те, кто
восхищался его равнодушием к наслаждениям, к жизненным тяготам, к богатству,
кто говорил о его воздержности, справедливости и мужестве, терпеть не могли
иметь с ним дело по вопросам государственным из-за его неприятного,
неуступчивого нрава и олигархических замашек. Поистине, важнейшее
преимущество, какое люди извлекают из благосклонности Муз, состоит в том,
что науки и воспитание совершенствуют нашу природу, приучают ее к разумной
умеренности и отвращению к излишествам.
Среди всех проявлений нравственного величия выше всего римляне ставили
тогда воинские подвиги, о чем свидетельствует то, что понятия нравственного
величия и храбрости выражаются у них одним и тем же словом {2}: обозначение
одного из признаков такого величия - мужества - сделалось общим родовым
именем.
2. Марций питал к военным состязаниям врожденную страсть, более
сильную, чем кто-либо из его сверстников, и с самого детства не выпускал из
рук оружия, но, полагая, что благоприобретенные доспехи останутся без
всякого употребления у того, кто не приготовил, не привел в порядок оружие
природное и естественное, он так приучил и приспособил свое тело ко всем
видам боя, что и на ногу был скор, и в рукопашной неодолим. Вот почему те,
кто пытался тягаться с ним в решительности и храбрости, приписывали свое
поражение телесной его мощи - мощи неиссякаемой, не слабеющей ни в каких
трудах.
3. Первый свой поход он проделал еще совсем юным, когда Тарквиний,
прежде царивший в Риме, а затем лишившийся своего царства, после
многократных боев и поражений как бы бросил жребий в последний раз и
двинулся на Рим при поддержке большей части племени латинян и многих других
италийцев, которые думали не столько о том, чтобы угодить Тарквинию и
вернуть его к власти, сколько о том, чтобы сокрушить римлян, страшась их и
завидуя их возвышению. В битве {3}, исход которой долго оставался
сомнительным, Марций, яростно сражаясь, вдруг увидел, что какой-то римлянин
невдалеке от него упал, и не бросил беззащитного товарища, но быстро
заслонив его, убил противника, который ринулся на упавшего. Это произошло на
глазах у диктатора, и после победы командующий увенчал Марция в числе первых
дубовым венком. Такой венок полагался в награду тому, кто в бою прикроет
согражданина своим щитом, - возможно закон желал особо почтить дуб, имея в
виду аркадян {4}, которых оракул бога назвал "поедающими желуди", или, быть
может, по той причине, что дуб растет повсюду и быстро оказывается под рукой
у воинов, или, наконец, потому, что дубовый венок посвящен Зевсу.
Градохранителю и считается подобающею наградой за спасение согражданина. В
самом деле, из дикорастущих деревьев дуб - самое плодоносное, а из
культурных - самое крепкое. От него получали желуди для еды и мед для питья,
он доставлял и закуску - мясо весьма многих пернатых, ибо давал людям орудие
охоты - птичий клей.
Рассказывают, что участникам сражения явились Диоскуры и что сразу
после битвы они показались на взмыленных конях на форуме подле источника,
где теперь стоит их храм, и возвестили о победе. Вот почему и день, в
который была одержана эта победа, - июльские иды - посвящен Диоскурам {5}.
4. У людей молодых, если их честолюбие поверхностно, слишком рано
приобретенные известность и почет гасят, как мне кажется, жажду славы и
быстро утоляют ее, рождая чувство пресыщения, натурам же глубоким и упорным