"Плутарх. Эмилий Павел и Тимолеонт " - читать интересную книгу автора

самых лучших и знаменитых людях, а все дурное, порочное и низкое, что
неизбежно навязывается нам при общении с окружающими, отталкивать и
отвергать, спокойно и радостно устремляя свои мысли к достойнейшим из
образцов.
Из их числа на этот раз я выбрал для тебя {4} жизнь Тимолеонта
Коринфского и Эмилия Павла - двух мужей не только одинакового образа мыслей,
но и одинаково счастливой судьбы, так что трудно решить, чему они более
обязаны своими самыми значительными успехами - удаче или благоразумию.
2. Большинство историков согласно утверждают, что дом Эмилиев
принадлежит к числу патрицианских и самых древних в Риме; но что основателем
этого дома, оставившим потомству родовое имя, был Мамерк {5}, сын мудреца
Пифагора, прозванный Эмилием за учтивость и прелесть речей, говорят лишь
некоторые из тех, кто держится мнения, будто Пифагор был учителем царя Нумы.
Почти все Эмилии, достигшие известности и славы, были взысканы удачей
благодаря высоким нравственным качествам, в которых они неустанно
совершенствовались. Даже неудача Луция Павла при Каннах доказала его
здравомыслие и мужество: убедившись, что отговорить коллегу от битвы
невозможно, он, вопреки своему желанию, рядом с товарищем по должности
принял участие в битве, но не в бегстве - напротив, в то время как виновник
поражения в разгар опасности бросил свое войско, Луций Павел остался на
месте и погиб в бою.
Его дочь Эмилия была замужем за Сципионом Африканским, а сын, Павел
Эмилий, которому посвящено это повествование, пришел в возраст в ту пору,
когда в Риме процветали величайшие, прославленные доблестью мужи, и быстро
отличился, хотя занятия его не были похожи на занятия тогдашних знатных
юношей и с самого начала он шел другою дорогой. Он не выступал с речами в
суде и решительно избегал радушных приветствий и благосклонных рукопожатий,
которые многие рассыпали столь предупредительно и ревностно, стараясь
приобрести доверие народа; не то, чтобы он был неспособен к чему-либо из
этого от природы - нет, он хотел снискать лучшую и высшую славу,
доставляемую храбростью, справедливостью и верностью, и в этом скоро
превзошел всех своих сверстников.
3. Первая из высших должностей, которой он домогался, было должность
эдила, и граждане оказали ему предпочтение перед двенадцатью другими
соискателями, каждый из которых, как сообщают, был впоследствии консулом.
Затем он стал жрецом, одним из так называемых авгуров, которых римляне
назначают для наблюдения и надзора за гаданиями по птицам и небесным
знамениям, и, неукоснительно держась отеческих обычаев, обнаружив поистине
древнее благоговение перед богами, доказал, что жречество, прежде
считавшееся просто-напросто почетным званием, к которому стремятся
единственно славы ради, есть высочайшее искусство, и подтвердил мнение
философов, определяющих благочестие как науку о почитании богов {6}. Все
свои обязанности он выполнял умело и тщательно, не отвлекаясь ничем
посторонним, ничего не пропуская и не прибавляя вновь, но постоянно спорил с
товарищами по должности даже из-за самых незначительных оплошностей и внушал
им, что если иным и кажется, будто божество милостиво и легко прощает малые
небрежения, то для государства такое легкомыслие и нерадивость опасны. И
верно, не бывает так, чтобы потрясение основ государства начиналось резким
вызовом, брошенным закону, - нет, но по вине тех, кто не проявляет должного
внимания к мелочам, исчезает забота о делах первостепенной важности. Столь