"Плутарх. Никий и Красс " - читать интересную книгу автора

защитников, а сам, покинув Катану, занял гавани и разместил войско в таком
месте, откуда рассчитывал беспрепятственно вести военные действия, применяя
средства, в которых он был силен, и терпя самый незначительный урон от того,
в чем был слабее врагов. Когда сиракузяне вернулись из Катаны и выстроились
в боевой порядок у стен города, Никий немедленно повел афинян в наступление
и победил. Убитыми враг потерял немного, так как бегство его прикрывала
конница. Никий приказал разрушить мосты через реку и тем доставил
Гермократу, который произносил речь, ободряя сиракузян, повод заявить, что
Никий просто смешон: все его замыслы направлены к тому, чтобы уклониться от
боя, как будто не для боя приплыл он в Сицилию. Тем не менее, сиракузяне
пришли в такой ужас и смятение, что вместо бывших у них тогда пятнадцати
стратегов выбрали трех других, которым народ поклялся в верности и дал
неограниченные полномочия.
Афиняне рвались к близлежащему храму Зевса Олимпийского, где находилось
множество золотых и серебряных приношений. Но Никий нарочно оттягивал захват
святилища и не помешал сиракузскому караулу занять его; он рассудил, что
если сокровища разграбят солдаты, то государству это впрок не пойдет, а
ответственность за святотатство будет нести он.
Никий никак не воспользовался своей славной победой: через несколько
дней он возвратился в Наксос, где и провел зиму, много тратя на содержание
огромного войска, но ничего не достигнув, если не считать союза с немногими
перешедшими на его сторону сицилийскими городами, так что сиракузяне опять
воспрянули духом, послали войско в Катану, разорили окрестности города и
сожгли афинский лагерь. За это, конечно, все упрекали Никия, находя, что
пока он раздумывал, собирался и выжидал, оказался упущенным благоприятный
для действий момент. Надо сказать, что сами действия его никогда не вызывали
нареканий. Раз начавши, он становился затем бесстрашен и решителен, но,
когда надо было решиться, медлил и робел.
17. Когда он снова двинулся с войском против Сиракуз, то сделал это
столь стремительно и в то же время с такой осторожностью, что, незаметно
причалив к Тапсу и высадившись, успел занять Эпиполы, а из подоспевшего на
помощь отряда отборных воинов взял в плен триста человек и обратил в бегство
вражескую конницу, до тех пор не знавшую поражений. В особенности поразило
сицилийцев, а грекам показалось сказкою то, что в короткий срок Никий
окружил стеной Сиракузы - город, по величине не уступавший Афинам, но
гораздо менее удобный для постройки вокруг него такой длинной стены из-за
неровной местности, окрестных болот и близости моря. Никий лишь немного не
закончил строительство, хотя эти заботы легли на него, когда он уже потерял
здоровье и страдал болезнью почек, в которой и следует искать причину того,
что работы остались незавершенными. Меня восхищает заботливость полководца и
отвага воинов, с успехом выполнявших свое дело. Уже после их поражения и
гибели Эврипид сочинил такую эпитафию:

Эти мужи восемь раз сиракузян в бою побеждали;
Равными были тогда жребии волей богов {28}.

Но можно было бы показать, что не восемь, а значительно большее число
раз сиракузяне терпели поражение, пока, и в самом деле, то ли боги, то ли
судьба не отвернулись от афинян именно в тот миг, когда они были на вершине
своего могущества.