"Плутарх. Деметрий и Антоний " - читать интересную книгу автора

признавала полное свое поражение, - бессилие, оцепенение и мертвенная
бледность; вдобавок к этому Эрасистрат рассудил, что сын царя, полюби он
какую угодно иную женщину, едва ли стал бы молчать и терпеть до самой
смерти. Хотя высказать суждение, которое он составил, лекарь считал отнюдь
не безопасным, тем не менее, полагаясь на отцовское чувство Селевка, он
однажды набрался смелости и объявил, что болезнь юноши - страсть, и страсть
непреодолимая и безнадежная. "Почему же безнадежная?" - спросил в испуге
царь. "Потому, клянусь Зевсом, - отвечал Эрасистрат, - что любит он мою
жену". - "Так неужели ты, Эрасистрат, не пожертвуешь своим браком ради моего
сына? - воскликнул Селевк. - Ведь ты мой друг, и ты знаешь, что единственная
моя опора - это он!" - "Но на такую жертву не пошел бы даже ты, родной
отец", - возразил Эрасистрат. А Селевк ему в ответ: "Ах, дорогой мой, если
бы только кто из богов или из людей обратил его страсть в эту сторону! Да
ради жизни Антиоха я не пожалел бы и царства!" Эти слова Селевк произнес в
крайнем волнении, обливаясь слезами, и тогда лекарь протянул ему руку и
сказал, что Селевк не нуждается в услугах Эрасистрата, ибо, в одном лице, он
и отец и супруг, и владыка и наилучший целитель собственного дома. После
этого разговора Селевк созвал всенародное Собрание и объявил свою волю
поженить Антиоха и Стратонику и поставить его царем, а ее царицею надо всеми
внутренними областями своей державы. Он надеется, продолжал Селевк, что сын,
привыкший во всем оказывать отцу послушание и повиновение, не станет
противиться и этому браку, а если Стратоника выразит неудовольствие его
поступком, который нарушает привычные понятия, он просит друзей объяснить и
внушить женщине, что решения царя принимаются ради общего блага, а потому
должны почитаться прекрасными и справедливыми. При таких-то обстоятельствах,
как рассказывают, был заключен брак Антиоха и Стратоники.
39. После Македонии Деметрий захватил и Фессалию. Владея к этому
времени большей частью Пелопоннеса, а по сю сторону Истма - Мегарами и
Афинами, он двинулся походом на беотийцев. Те сперва заключили с ним
дружественный договор на умеренных условиях, но затем в Фивы явился
спартанец Клеоним с войском, беотийцы воспрянули духом и расторгли союз с
Деметрием, к чему их всячески склонял и феспиец Писид, один из самых
знаменитых и влиятельных в ту пору людей. Тогда Деметрий придвинул к стенам
Фив осадные машины и осадил город, и перепуганный Клеоним тайно бежал, а
беотийцы, в ужасе, сдались на милость победителя. По общему суждению
Деметрий обошелся с ними не слишком строго: он расставил в городах
сторожевые отряды, взыскал большой денежный штраф и назначил правителем
историка Иеронима. Однако всего больше восхищения вызвал его поступок с
Писидом, которому он не причинил ни малейшего вреда, напротив - дружески с
ним беседовал и сделал полемархом в Феспиях.
Спустя немного времени Лисимах оказался в плену у Дромихета. Деметрий
немедля выступил в поход, рассчитывая захватить Фракию, лишившуюся
защитников, но не успел он удалиться, как беотийцы снова отложились, а вслед
за тем пришло известие, что Лисимах уже на свободе. В гневе Деметрий
повернул назад и, узнав, что сын его, Антигон, уже разбил беотийцев в
открытом бою, опять осадил Фивы.
40. Так как Пирр между тем опустошал Фессалию и появился у самых
Фермопил, Деметрий двинулся против него, поруччв продолжать осаду Антигону.
Пирр поспешно отступил, и Деметрий, разместив в Фессалии десять тысяч
пехотинцев и тысячу всадников, снова усилил натиск на Фивы. Он приказал