"Плутарх. Алкивиад и Гай Марций Кориолан " - читать интересную книгу автора

укрепить лагерь. Пока афиняне занимались этим, пришло новое письмо от
Алкивиада с советом остерегаться Фриниха, как намеревающегося предать
неприятелям рейд; афиняне не Поверили, думая, что Алкивиад, прекрасно зная
приготовления и намерения неприятелей, пользуется этим, чтобы незаслуженно
оклеветать Фриниха. Однако, когда впоследствии Гермон, один из воинов
охраны, поразил Фриниха кинжалом на рынке, афиняне приговорили на суде
мертвого Фриниха как изменника, а Гермону и его соучастникам дали в награду
венки.
XXVI. СТОРОННИКИ Алкивиада на Самосе, одержавшие теперь верх, послали
Писандра в Афины, чтобы изменить государственный строй и поощрить
влиятельных граждан к захвату власти в свои руки и к уничтожению демократии,
обещая им за это от имени Алкивиада дружбу и союз Тиссаферна. Таков был
предлог и повод для тех, которые вводили олигархию. Но когда так называемые
"пять тысяч" (их было в действительности 400) приобрели влияние и захватили
власть, они меньше всего считались с Алкивиадом и вели войну вяло, частью
из-за недоверия к гражданам, относящимся несочувственно к этой перемене,
частью надеясь на большую снисходительность к себе лакедемонян, всегда
расположенных к олигархии. Народ, оставшийся в Афинах, поневоле сохранял
спокойствие, напуганный убийством многих из открытых противников четырехсот.
Афиняне, бывшие на Самосе, узнав об этом и возмутившись, решили тотчас
же плыть к Пирею; пригласив Алкивиада и избрав его стратегом, они попросили
его предводительствовать ими и уничтожить тиранию. Можно было ожидать, что
он, как человек, выдвинувшийся благодаря расположению массы, будет считать
нужным во всем угождать тем, которые сделали его из бездомного изгнанника
начальником и стратегом множества кораблей и такого сильного войска. Однако
он держал себя, как подобает великому вождю: он выступал против всех,
действовавших под влиянием гнева, удерживал их от ошибок и таким образом на
этот раз спас город; ибо если бы они, снявшись с якоря, отплыли домой,
противники тотчас захватили бы без боя всю Ионию, Геллеспонт и острова, а
афиняне в это время сражались бы против афинян, перенеся войну в свой город.
Помешал этому случиться один только Алкивиад, не только убеждая и поучая
массу, но прося и порицая каждого в отдельности. Ему помогал Трасибул из
Стирийского дема, держась близ него и громко крича, - он был, как говорят,
самым громкоголосым из афинян. Вторым прекрасным поступком Алкивиада было
то, что он взялся или склонить к переходу на сторону афинян или не допустить
до соединения со спартанскими финикийские корабли, посланные царем и
ожидаемые спартанцами. Он поторопился отплыть, и Тиссаферн не привел
эскадры, уже появившейся у Аспенда, обманув лакедемонян; обе стороны
обвиняли Алкивиада в том, что эскадра, не дойдя до места, вернулась обратно,
особенно лакедемоняне, говорившие, что он посоветовал варвару предоставить
эллинам уничтожать друг друга. Ибо было несомненно, что присоединение такой
силы к одной из сторон полностью лишило бы другую владычества на море.
XXVII. ВСКОРЕ после этого четыреста были свергнуты, причем народная
партия получила действенную помощь со стороны друзей Алкивиада. Оставшиеся в
городе желали присутствия Алкивиада и просили его вернуться, но он полагал,
что ему следует приехать со славой, а не с пустыми руками и ничего не
сделав, благодаря состраданию и милости толпы. Поэтому прежде всего он
отплыл из Самоса с небольшим количеством кораблей в Книдское и Косское моря.
Там, узнав, что спартанец Миндар плывет со всем флотом в Геллеспонт, а
афиняне его преследуют, Алкивиад поспешил на помощь стратегам. Случайно он