"Николай Михайлович Почивалин. Моя сберегательная книжка (рассказ)" - читать интересную книгу автора

и вскоре стала его женой. Первый ребенок у молодой четы прожил недолго; на
память о нем сохранилась только прядка мягких, как шелк, волос в маленьком
зеленом конвертике.
Иногда, загрустив, мать украдкой раскрывала этот конвертик, и, став уже
болыненьким, я однажды узнал, что у меня была сестренка...
Я родился три года спустя в украинском местечке Баничи; помню себя -
отдельно, отрывками (да и то эти эпизоды датированы были позже, с помощью
взрослых) - с двух лет, и почти в каждом таком промельке возникает
красивое и доброе лицо моей матери.
Профессия лесного работника в те далекие годы была довольно кочевой.
Старые лесничества закрывались, открывались новые, и наша семья
перебиралась поочередно то в зеленый городок Глухов, то в Жиздру, потом в
Никулино и в Поспеловку, где, подалеку от родной Гомелыщшы, навсегда и
осталась моя мать...
В небольшом селе с начальной школой, в которой преподавала
всего-навсего одна учительница - Мария Николаевна, работать было негде;
волей-неволей все свои силы и привязанности мать отдавала семье, мне и
соседским ребятишкам. Под ее наблюдением я и мои приятели готовили, и,
кажется, довольно неплохо, уроки, сначала слушали, а потом и сами
приохотились читать книжки.
По соседству с нами жила семья Ефима Ганина, работавшего в ту пору у
отца кучером. Ефим, прозванный почему-то Мягким, попивал, и, когда начинал
скандалить, его статная кареглазая жена Маша, захватив ребятишек, бежала к
нам. Мать кормила их, успокаивала, как могла, Машу, а утром выговаривала
конфузившемуся, обросшему черной бородой Ефиму...
Жилось Маше в те годы трудно; мать помогала ей всем, чем могла, начиная
с еды и кончая собственноручно сшитыми платьями для ребятишек. Находя у
матери защиту и доброе слово, Маша и сама всегда готова была помочь нам
чем угодно, и вскоре кончившая учительскую гимназию, хорошо знавшая и
любившая литературу женщина и малограмотная крестьянка стали неразлучными
подругами. Сейчас я понимаю, что мать нашла в Маше светлое, отзывчивое
сердце.
В мае 1932 года мать заболела. В Поспеловке своей больницы не было, и
ее отвезли в соседнее село Кочкарлей.
Отец ездил к ней каждый вечер, три дня подряд; меня он с собой
почему-то не брал и, когда я становился слишком настойчивым, успокаивал:
вот немножко поправится, и поедешь.
На пятый день мы поехали вместе.
...Окно в небольшой палате открыто во двор, чуть колышется белая
занавеска, в углу, на тумбочке, горит лампа. Наверно, от ее тусклого света
лицо матери кажется таким желтым.
- Будь хорошим человеком, сыночек, - медленно говорит она мне, изредка
зачем-то покусывая губы. - Мне, знаешь, почему-то хочется, чтоб ты стал
инженером... химиком. Интересное это дело, новое...
Некоторое время она отдыхает и снова говорит мне совсем необычные вещи:
- Станешь большим, женишься... Жена у тебя должна быть хорошей...
- А если она тебе не понравится, обидит тебя - я ее прогоню! -
запальчиво говорю я, полный в ту минуту неизъяснимой, какой-то
пронзительной нежности.
- Этого не придется делать, сынок...