"Наль Подольский. Кошачья история" - читать интересную книгу автора

готовясь застыть в ожидаемой прохладе, словно боится
шелохнуться, чтобы не затвердеть в случайном неловком движении,
подобно потревоженной сырой гипсовой отливке. В этом
напряженном равновесии, знаменующем скорое преображение для
новой жизни переплавленного жарой мира, не хочется даже вслух
разговаривать, и тем более кажется неуместным, почти
невозможным, вторжение новых предметов или людей. И все-таки
они появились именно в это время.
Их светлый автомобиль - я воспринял его вначале как белое
пятно, а на самом деле он был песочного цвета - старый виллис
со снятым верхом, возник на дальнем краю площади и приближался
медленно, как шлюпла или катер к незнакомому берегу. Он
остановился точно под нами, и было полное впечатление, что там
внизу причалила моторная лодка; ее пассажиры, будто, медлили
выходить. На переднем сидении я видел две белые кепки; левая на
секунду склонилась к рулю, а правая медленно обернулась к
площади, потом они обе повернулись козырьками друг к другу,
будто совещаясь, стоит ли высаживаться на этот берег. На заднем
сидении тем временем оставались совершенно неподвижными
темнорусая женская голова, и справа от нее что-то пестрое,
черно-желтое, в чем я не сразу признал большую собаку,
повидимому, тигрового дога.
Владелец левой кепки первым ступил на землю. Он отошел в
сторону, поджидая своих спутников, и я мог его разглядеть.
Невысокий и худощавый, резкий в движениях, он нетерпеливо
оглядывался кругом, словно ему предстояло сейчас принимать во
владение или завоевывать этот город.
Второй мужчина, более высокий и плотный, с рыжей
подстриженной бородой, рассеянно глядя в землю, обошел
автомобиль вокруг и открыл заднюю дверцу, чтобы выпустить
женщину. Она продолжала сидеть неподвижно, и наступила странная
пауза. Бородатый спокойно ждал, все с тем же рассеянным видом,
а его спутник, напротив, нервно переступал тощими ногами в
серых вельветовых брюках, как скаковая лошадь, принужденная
стоять на месте.
Наконец, женщина повернулась и, опершись на предложенную
ей руку, спустилась с подножки. Держалась она очень прямо и
чуть запрокинув назад голову, как часто держатся женщины,
привыкшие скрывать внутреннюю усталость; по спокойной
уверенности ее движений, мне казалось, она должна быть моложе
обоих мужчин и хороша собой.
Покинув машину, все трое направились к тротуару и исчезли
под козырьком ресторанного входа. За все это время дог не
проявил ни малейшего интереса к действиям своих хозяев и
остался теперь невозмутимо сидеть, ничего не удостоив из
окружающего - ни площадь, ни дома, ни прохожих - даже беглого
осмотра.
Позади меня слышались оживленные возгласы и возник
разговор, в котором участвовал приветливый баритон Юлия. Я не
оглядывался, не желая отрываться от выделяющейся на фоне